Она начала рассказывать. Слезы струились по ее глазам. Ника ревела, как не в себя, а я пытался ее вразумить. Успокоить.
— Так, спокойно, без соплей поговорить можешь?
— Могу, — и снова всхлип. — Я не могу так больше, Александр Викторович. Не могу. Устала.
— Уволиться хочешь? — уточнил.
Ника кивнула и снова заплакала. Стала перечислять преимущества работы со мной, затем говорить, как ей нравится и только потом сказала, что буквально полчаса назад ее оскорбили.
— Нахамили по телефону, представляете? Позвонили, чтобы перенести встречу, но когда я сказала, что на сегодня перенести не могу, начали меня оскорблять. Разве я нанималась?
— Встреча у нас с кем назначена была? — уточнил у нее.
— С Демидовым.
— Этот тот, который уже отменял ее несколько раз и все никак не доедет?
Фамилии я запоминал редко, но вот Демидова врезалась в память. С ним уже были проблемы. Мы переносили его в ущерб других людей, а он не смог приехать. Тогда я отдал приказ Нике больше его не переносить, если запишется — пусть приходит. А он вот… снова за свое.
— И в чем проблема? — не понял ее. — Номер его давай, сейчас наберу, потолкуем.
Демидов взял трубку на третьем гудке. Если судить по женским голосам, он был не таким уж и занятым, так что на встречу вполне мог приехать. Вот только почему-то отменил ее, еще и позволил себе нахамить моей помощнице. Мы с Никой не один год вместе работаем, я знаю, что она ни за что бы не перешла черту профессионала, поэтому и защищал ее всегда.
— Слушаю, — проговорил он в трубку.
— Здравствуйте, Геннадий, — поздоровался первым делом. — Это вас Александр Багров беспокоит.
— Багров? — вопросительно ответил мне собеседник. — А… понял. Вот это я понимаю разговор. А то ваша помощница даже не объяснила толком, почему не может переписать мою встречу. Вы за этим позвонили?
— Я не занимаюсь записью клиентов, — отчеканил.
Почувствовал внезапное желание ему врезать. Я не мог себе представить, каким это нужно быть человеком, чтобы всем показывать и доказывать свою значимость. Совсем он никому не нужен был в своей жизни, что ли.
— Тогда зачем же вы звоните? — удивился Демидов.
— Затем, чтобы сказать вам, что мы с вами не сможем встретиться.
— Да, я знаю. Сегодня уже не выйдет. А когда?
— Никогда, Геннадий. Я не встречаюсь с людьми, которые позволяют себе хамить другим.
По ту сторону трубки повисла пауза. Геннадий молчал, а я смотрел на Нику, которая кусала тревожно губы.
— Я никому не хамил, — тут же стал оправдываться Демидов.
— У меня есть запись разговора, — я начал блефовать.
— Ну, может сказал что-то не так. Но ваша сотрудница сама виновата! Что ей, трудно было меня перезаписать?