— Я не совсем понимаю, зачем здесь вообще суд, — заметил Крис. — В монархических странах обычно есть институт королевских указов.
— И то верно, — хмыкнул Альбицкий. — Организовал бы нацлидер канцелярию при своей администрации и пусть выносят приговоры на основе документов, без всякого разбирательства. Очень экономично.
— А можно и без документов, — заметил Кирилл Иванович.
— Ты всегда был радикальнее меня, — сказал Андрей. — Действительно, зачем документы? Следствие решило, что виновен, значит, виновен.
— А, зачем следствие? — спросил майор. — Оно что у нас лучше этого суда?
— Мыслю стереотипами, — вздохнул Андрей. — Конечно, какой смысл в следствии? Достаточно обвинения. А уж адвокаты — это вообще анахронизм.
— Тогда зачем все это? — спросил Женя.
— Ну, как зачем? — усмехнулся майор. — Для видимости, конечно.
— Сохранить лицо? — поинтересовался Крис. — Вы, что, китайцы?
— Не совсем, вроде, — сказал Кирилл Иванович. — Но что-то явно есть.
— Основная причина даже не в том, чтобы сохранить лицо, — сказал Андрей. — А в том, чтобы спихнуть ответственность. Это не я, это у нас суд такой. Суд решал, а мы не смеем вмешиваться. У нас суды независимы. Да? А вы не знали?
Из всех свидетелей защиты суд согласился допросить еще одного из списка защиты Яна.
Его адвокат Ставицкий нашел парня, который работал в том же автосервисе, что и Дудко. Яна тоже обвиняли в убийстве прокурора, а государственный адвокат Гены не делал вообще ничего.
Свидетель сказал, что приятель Гена накануне убийства прокурора взял отгул, и прокурорским «Лексусом» не занимался. Но помнит, что машина была в сервисе месяца за два до ДТП.
— Его оправдают? — спросил Женя.
— Дудко? — вздохнул Альбицкий. — В наших судах не оправдывают. Если судьи поймут, что человек уж совсем ни при чем, могут дать ниже низшего.
— А условно?
— Ну, что ты, Женя, — усмехнулся майор. — Какое условно? Терроризм же.
— Но убийство прокурора — не террористическая статья, — возразил Женя. — Я точно помню.
— Статья не террористическая, а все вместе терроризм, — сказал Альбицкий. — Они же имеют в виду, что у них на скамье подсудимых члены Лиги.
— Но это не доказано никак! У Дудко вообще алиби.
— Понимаешь, Женя, я не юрист, а ты — юрист, но я столько на эти процессы насмотрелся! — сказал Альбицкий. — Не будут они ничего доказывать. Нельзя доказать то, чего не было. Зато можно написать «в неустановленном месте, в неустановленное время, с неустановленными сообщниками» обвиняемый совершил то-то и то-то. От неконкретного обвинения защищаться невозможно. Ну, как мы опровергнем неустановленное место, например? Да, допустим, накануне Геннадия Дудко не было в сервисе. А, кто сказал, что тормоза испортили в сервисе? Может он ночью на парковку прокрался и все испортил? Неконкретное время из той же оперы. Ну, не было его в сервисе накануне. Ну, и что. Может, заранее все испортил.