Рядом с ней топтался здоровенный мужик с усами и бородой. Нет, не так — с бородищей настолько густой и какой-то пушистой, (однако, явно добросовестно насильственно оглаженной) что из под этой богатой растительности из всего лица без затруднений было видно лишь серые, глядевшие на меня с крестьянской проницательностью глаза. Даже круглый, мясистый, при ближайшем рассмотрении, нос не то, чтобы совсем терялся где-то в кучерях, но на лице не выделялся.
Поскольку всё сие хозяйство было должным образом причёсано — то получалось, как говорят, вполне себе окладисто и аккуратно. Включая постриженные "в скобку" волосы.
Одет Афанасий был довольно демократично — по провинциальному. В отличие от "столичных" извозчиков, регламентировано наряжавшихся в волан и специальный извозчий цилиндр — на моём сопровождающем красовались картуз и обычная тёмная поддёвка ниже колен "немарконького" коричневого цвета.
Завершали образ высокие сапоги и неизменный атрибут людей этой профессии — заткнутый за голенище кнут.
Из "украшательства" присутствовал только отличный кожаный пояс с серебряной бляхой, на которой был выгравирован графский герб, да часы, прикреплённые к нему.
Пока даже не знаю, кого это сдержанное, неброское "обмундирование" характеризовало больше — самого носителя или моих будущих работодателей.
А! Да, ещё по гирлянде упряжных бубенчиков на гибких, красиво изогнутых шеях пары прекрасных коней, запряжённых в карету. Я вообще-то не очень, чтобы разбираюсь в лошадях, но эти рыжие симпатяги с массивными длинными телами, развёрнутой грудью и сильными ногами — были идеально ухожены.
— Здравствуйте. — поздоровалась я, задирая голову, чтобы разглядеть лицо глыбоподобного дядьки.
— Доброго утречка, мамзель фон Вельф. — громоподобный раскатистый бас Афанасия полностью соответствовал всему его облику, — Позвольте, я, покамест, вещички уложу.
Провожать меня вышла Марта, и бывалый кучер, намётанным глазом оценив обстановку, сразу понял, что некоторое время ещё придётся ждать, пока мы вдоволь напрощаемся.
Расставаться с наставницей было грустно и неспокойно. Да и она явно испытывала искренние переживания за мою дальнейшую судьбу.
— Ты фсё помнишь, моя тефочка? — в десятый раз спрашивала она, поправляя мои волосы.
Все последние дни, Марта инструктировала меня насчёт того, как следует вести себя по приезде и что вообще, скорее всего, должно будет входить в круг моих обязанностей. Понятно, что окончательно этот круг очертит сама хозяйка дома. Однако, заданные ею намётки дали мне массу полезной информации.