— Да, отличная идея.
Холод отлично успокаивает нервы. Я иду к большому столу Макарова и присаживаюсь на его край, обращаясь лицом к двери. Занимаю удобное положение.
— Вазу с цветами лучше убрать, — я указываю на вазу перед диваном для посетителей.
Цветы слишком яркие, словно дизайнер дорвался до самой сочной палитры. Мое распоряжение быстро исполняют, а еще через минуту ассистент произносит главное:
— Впускать? Охрана с Полиной уже на этаже.
Я показываю жестом, что пора.
Делаю вдох поглубже и жду, когда дверь вновь распахнется. Долго ждать не приходится. Полина входит в комнату с двумя охранниками. Один из них сразу занимает место над стенкой, показывая, что здесь и останется. А второй бросает взгляд на меня. Я указываю на кресло напротив. Он проводит к нему Полину, которая недовольно фыркает.
Девушка не торопится опускаться на место, вместо этого она придирчиво осматривается. Я же отмечаю, что на ее плечи накинут мужской плащ темно-серого цвета. Что под ним рассмотреть невозможно, но на ногах разноцветные кроссовки. Она явно взбудоражена, хотя неплохо держится. Двигается резковато, но без нервных рывком. И она не выглядит замученной, какой была на снимках из жуткой клиники.
— Здравствуй, Полина, — я первой подаю голос. — Ты звонила мне. Я сделала вывод, что ты хочешь поговорить.
Она усмехается. Наконец, полностью поворачивается в мою сторону и обдает волной презрения.
— Он не отойдет от тебя, пока ты не сядешь, — я киваю в сторону высокого охранника, который нависает над Полиной, как гранитная плита.
— Боишься меня? — Полина улыбается, обнажая белые зубы.
— Не спорю с охраной. Это их правила.
— Ха, — выдыхает девушка и косится на бодигарда. — Наверное, кайфуешь от своей работы? Где ты еще такую, как я, полапаешь?
Она с издевательской оттяжкой выдыхает ему прямо в лицо. Еще секунда и она опускается в кресло. Упирается в спинку до скрипа и закидывает нога на ногу.
— Я смотрю, ты выбила себе целый кабинет, — она возвращается взглядом к моему лицу. — Круто. Он любил его, и мне тут нравилось. Здесь вид классный.
Полина небрежно показывает на окна.
— А еще здесь крепкий стол, — добавляет она. — Мы часто на нем шалили.
Мне легко дается молчание. Специфика работы давно научила выдерживать максимальную паузу. Я наблюдаю за ней, отмечая крупицы поведения. Полина не в состоянии говорить, сохраняя одну громкость. Ее голос шалит. А правая ладонь то и дело возвращается к пуговице на плаще. Она одергивает себя и отпускает ее, расслабленно бросая ладонь на подлокотник, но стоит ей зазеваться, так пальцы снова сжимают несчастную пуговицу.