— Я много, что люблю, — низким голосом добавляет Макаров и откидывает подушку с моего лица. — Так много, что ночи будет мало.
— Тебе завтра рано вставать.
— Кто сказал?
— Твой будильник. И твой помощник. Он же явится в спальню, если ты не выйдешь к восьми.
Мне нравится пререкаться с ним, хотя тактильную войну я уже проиграла. Я вся в его руках и в его поцелуях.
— Я запру дверь. И подопру креслом. И выключу телефон.
— Тогда Земля сойдет с орбиты.
— Проверим?
— Проверим, — я все же улыбаюсь и говорю мягче.
На следующий день я просыпаюсь в руках Леши. Этого не случалось с тех пор, как мы стали жить вместе. Он что правда выключил сотовый? Я тихонько переворачиваюсь и гляжу на его мирное лицо. Он спит. Совершенно бессовестным образом, словно за дверью не случается третий инфаркт подряд у его помощника, а в офисе не раскаляются красным телефонные линии.
Я больше не двигаюсь и просто смотрю на него. Ловлю себя на мысли, что не видела его спящим. Предельно расслабленными, без брони, колких шуточек и взглядов с подтекстом. Я кладу ладонь на его плечо и легонько провожу, очерчивая мускулы. Леша сильный. И жаркий. Мне становится смешно, когда я замечаю, что его край одеяла сбился где-то в ногах, а вот я укутана полностью.
— Проснулась? — произносит он, не открывая глаза.
— Черт, — выдыхаю. — Я разбудила тебя.
— Я не против.
Он все также, не глядя, выбрасывает ладонь, ювелирно находит мою талию и прижимает к себе крепче. Мне хочется понежиться с ним, провести беззаботный день. Целый день в постели! Целоваться, болтать о глупостях, спорить, проигрывать его мужскому напору, а потом переключаться на кофе и всякие вредности, которые обычно продают в автоматах.
И тут Макаров тоже не против. Я по его ленивым тягучим движениям понимаю, что он не хочет вставать с кровати. Ему хорошо со мной, и он по-настоящему вымотался. Я уже научилась чувствовать, когда он близок к пределу. Все-таки он не железный, хотя и частенько делает вид, что это так.
Он подставляется под мою ласку, и я веду пальцами по его жестким волосам. А внутри постепенно нарастает тревога. Мы незаметно меняемся ролями. Обычно я прошу его притормозить и переключиться с дел, но тут он никуда не спешит. А я помню, что он вчера сказал Полине, что ждет до утра. Значит уже нужно принимать решение. Красов должен был выдвинуть свое предложение. Или он отмолчался? Выбрал продолжение войны?
Эти мысли стучат в голове все сильнее. Я целую Макарова в щеку, а потом касаюсь губами его виска.
— Я не выпущу тебя из рук, когда все закончится, — шепчу.