— Меня, блядь, никто не слушает! — заорал взбешённый Нил, и я поморщилась от его вопля. — Васька и Владька два моих сына-близнеца с одним запахом. Владьку единорог своим сделал и притащил Владька девку. Дамку я должен был выкрасть для Василия. Но успел единорог Дамку перекинуть в кобылу. Мне бы после этого убрать Василия отсюда, так…
Он всплеснул руками.
— Я не имел права отказать в ритуальной наколке Василию, — оправдался Сварог. — У меня клятва.
— Тея, почему Василий запросил наколку Охотника на оленей?
— Инстинкт самосохранения?! — ляпнула я, что попало.
Но видимо не что попало, Акила удивлённо вскинул бровь.
— Потом появилась важенка, — продолжил Волколак. — Там без вариантов, Василий Нилович Злыдень без неё загибался. Волк и олениха у нас стали истинной парой. Нужно было вопрос решать.
— Как вы повязались с оленями?
— Жена Пассариона Андреевича убила Еленя и стала Еленей, — сказал Дрёма, — она моя мать, пара Васюты Злыдня — моя единоутробная сестра.
— Бля-я-я, — заныла я. — Теперь понятно, почему Охотники на оленей ни хуя не охотники на этих оленей.
— Что, передумала меня просить за них? — усмехнулся Акила. — Посмотри, принцесса! Здесь сын той твари, что убила нашего ребёнка! Здесь её родная дочь из моего волка с именем Злыдень, делает кобеля. И ты просила за них?!
— Не повышай на меня голос, — выдохнула я, насупившись.
Он усмехнулся и посмотрел с тоской на совет волков:
— А дети были у Пассариона?
Никто не смог ответить.
— Тея?
— Ну, ёпа, я то откуда знаю.
— Скажи, мне нужно твоё слово, — устало вздохнул Акила. — На помойку пришёл, срач развели, как выживать будем? Скажи, принцесса. Ты ж у меня тоже Пропащая, хотя ты скорее Спящая, эти совсем…
— Фиг ли орёшь так сильно? Что критиковать, предлагай уже, как всё исправить и порядок навести надо, — у меня голос от горя сорвался, я сдержала слёзы, отвернулась от волков, в сторону посмотрела.
За пределом полога ходили жёны этого совета, переживали родственники.
— Надо, Родной, вытаскивать волчье племя.
Акила выловил мою руку и поцеловал.
— Да. Надо.
* * *
— Нам нельзя терять город Догоду у Клыкастых гор, там золотые рудники. Сейчас в нём живут Многоликие, но они уйдут, я точно знаю, — сказал Дрёма.
— И это место терять нельзя, — вставил слово Сварог, здесь река недалеко, и портал в мир людей. Если отрежут нас от мира людей, даже отступить некуда будет.
— В мир людей нельзя, — напомнила я.
— Дело не в этом. А в том, что порталы — это признак состоятельности и престиж, — учительским тоном пояснил Владимир Гурьянович.
— Значит только эти две точки и оставим, — принял решение Акила. Он мял подбородок в бороде и смотрел в пол. — От Догоды до Лесного двора проложим волчью тропу сквозь глухую тайгу и будем охранять. Семьями поселимся в этом дворике и поблизости. Свои территории, что травоядные заселили, будем очищать, делать набеги. Значит, нам нужен Злыдень. Это его работа. Очистим города перед зимой. И обчистим их, всё добро и запасы вывезем к себе, население вырежем. Они, навоз ходячий, не просто так нас уничтожить хотят, они знают, кто мы. И даже горстка Пропащих волков костью в их горле. И ничего они с нами сделать не смогут, мы так своё логово обустроим, что на века запомнят это время. Будут считать наши земли проклятыми. А мы свою территорию не отдадим и расширим.