Но на этих словах Данила снова подхватил её как пушинку, оторвав от земли, одной рукой прижав к себе, а второй, запустил руку в волосы, и так крепко взял за голову, словно для того, чтобы она не могла вырваться. Но она и не планировала. Александра отдалась лишь своим чувствам. Данила поднял её, она обхватила его ногами, и не отрываясь от губ друг друга, устремились в глубь темной комнаты, к вечно смятым простыням.
Данила был собой, он мужчина берущий, доминирующий, сильный. Она чувствовала его крепкие руки, которые причиняли эту приятную боль. С ним было сложно проявлять свою силу, он словно всегда указывал на своё место. Но Александра чувствовала его, и видела, что надменной маски не было, он был честен с ней. Она чувствовала его тепло и какое-то трепетное отношение к себе, своему телу. Он откровенно наслаждался её близостью, его поцелуи и дыхание обжигали…
Саша смогла полностью открыться ему, смогла чувствовать себя желанной, красивой, сексуальной, а главное, на какой-то момент любимой. Александре правда показалось, на какое-то мгновение, что они любили друг друга, были едины, и то что было между ними, было прекрасно.
* * *
Данила крепко спал, на животе, раскинувшись на кровати, его тяжелая рука лежала на ногах Александры. Саша не спала, она сидела, облокотившись на спинку кровати и рассматривала его в свете ночной Москвы. Он был так по-мужски красив. Она аккуратно убрала с его лица челку, провела пальчиком по сломанному носу, почувствовав на месте шрама горбинку. Темные брови были расслаблены, и не хмурились, но уже залегла глубокая морщина по середине. Ему было всего двадцать девять лет, но он был мужчиной, не мальчиком.
Губы. Оказывается, они пухлее, чем кажутся. Она прикоснулась к шраму на верхней губе, провела по щетине, немного жесткой, темной. Подбородок и эта манящая ямочка. Александра не удержалась и наконец-то приложила на неё пальчик, и она не ошиблась, он идеально подошёл по размеру.
«А вдруг это какая-то кнопочка для подходящего пальчика? Или ее пальчик ключик? Такая, пальчиковая Золушка?» — пронеслись глупые девчачьи мысли в Сашиной голове, она усмехнулась и отвернулась, посмотрев в большие панорамные окна. Красиво. Все красиво. Девушка грустно улыбнулась. Пора прощаться, и покинуть его дом, навсегда. Он принял правила, которые она огласила, и он не пытался поменять ее решение, а значит, она должна уехать, как пообещала. Удивительно, но ей правда стало легче, теперь ей легче его отпустить. Это не значит, что у неё нет чувств, просто она также приняла его правила.