— Слушай, ну если не я- могу с Никитиным договориться, пойдёт? — деловито бормочет Сергей, обуваясь, — Или может передумаешь ещё…Эх…ну, сами смотрите….
Вздыхает и хлопает меня по плечу, отчего я уже привычно чуть не сгибаюсь пополам.
— Я б тебе пуповину перерезать дал, даже две, а, Рамчик? — подмигивает.
Бл. ть. Я представил. Поплохело. Серый зычно ржет.
— Вали уже отсюда, — хриплю, прокашлявшись.
— Ну, давай, папаня, держись. Носи фрукты и почаще извиняйся. Всё, я пошёл…
— За что извиняться то? — не сразу догоняю я.
— Да не важно! Главное, искренне и с душой. Понял?
— Ааа, понял. Да.
Я слышу мужские низкие голоса, доносящиеся из коридора, но слов разобрать не могу. Чей-то хриплый смех, похоже Сергея, недовольное бурчание Рама в ответ. На моих губах невольно расцветает идиотская улыбка. Я пытаюсь стереть её с лица, рассеянно крутя кружку в руках, но безрезультатно — губы только шире расползаются. Он меня приревновал…До меня только сейчас доходит. На фоне этого удивительного открытия даже обида на то, что он не сказал своему другу обо мне, сначала отступает на второй план, а потом и вовсе рассеивается.
Приревновал…
Не то, чтобы это что-то значило, но…Внизу живота схлопываются микроскопические пузырьки, даря странную безрассудную лёгкость. Он меня…
Звук закрывшейся двери, приближающиеся шаги. Поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с черными внимательными глазами. Застываю в попытке увидеть больше, глубже. То, что не лежит на поверхности. Мне кажется, что Рам прожигает меня в ответ таким же пытливым взором. Медленно опирается плечом о дверной косяк, засунув руки в карманы, щурится, рассматривая меня. На несколько секунд повисает вязкая тишина, которую Рамиль нарушает первый, кивнув в сторону плиты и едва заметно криво улыбнувшись.
— Там яичница умерла уже наверно, Лен. Накладывать будешь?
Тут же заливаюсь насыщенным бордовым, вскакивая с места. Черт. Яичница, точно. Мы же завтракать собирались… Почему-то становится стыдно. Я знаю, что в его семье принято обслуживать мужчин за столом. Знаю, что моя сестра, будучи замужем за его отцом, так делает. Логично, что Рамиль считает это чем-то естесственным, а я… Признаться, я ужасная хозяйка, и, кстати, он в курсе. Вот только раньше Рама это мало заботило, так как жить он со мной до этого момента не планировал. А сейчас вот, хоть и молча, но я все равно отчетливо ощущаю, как он требует к себе определенного отношения… И я странно теряюсь от этого.
Я могу, конечно, встать в позу и рассказать ему про эмансипацию, независимость и равные права, но… Я не буду. Просто чувствую, что с моей стороны это будет чудовищной ошибкой. А ошибок с ним я допускать не хочу.