— Ну… У меня же проблемы…по-женски… — господи, я прямо чувствую, как лицо заливает насыщенным красным, и я становлюсь похожа на сеньора Помидора.
— И? — подталкивает Рамиль.
Для него это во- первых не новость, так как я лечусь у его тётки, и вообще у нас все родственники — большие любители друг друга обсудить. А во-вторых, он мужчина, и ему в принципе не понять, что это такое. Подумаешь, детей не будет. Зато можно с презервативами не запариваться, как Керефов "мило" пошутил, когда услышал это в первый раз. Я с ним до следующего семейного праздника потом не разговаривала.
— И… — я сейчас в обморок грохнусь от смущения, стыда, обиды и ещё чёрт знает чего, — И Игорь узнал…
— И? — тем же тоном интересуется Рамиль. Ну какой же твердолобый, а!
— Что "и"??? И он детей хочет…в будущем…а я… — развожу руками, не в силах продолжать.
На последнем "я" голос подводит, слабовольно уходя в мышиный писк. И я плотно поджимаю губы, чтобы скрыть, как задрожал подбородок. У Рамиля брови сначала взмывают вверх от удивления, а потом грозно сходятся на переносице.
— Ты, бл. ть, серьёзно сейчас, Алёна? — хрипит Керефов как раненый медведь, — Картавый твой не офигел? Бессмертный что ли?
— Убивать пойдёшь? — хмыкаю скептически, пытаясь вернуть нашей беседе шутливый тон.
— Не уверен насчет убивать, но его шансы на размножение до твоих однозначно доведу. Тоже мне, бык- осеменитель с прононсом. Ему фальцет кстати очень пойдёт, — не унимается Рамиль, и я вижу, как у него даже ноздри от гнева раздуваются.
Был бы Керефов драконом, тут бы уже все полыхало. Я смотрю на то, как Рамиль искренне злится от обиды за меня, и на глазах появляются они. Сентиментальные пьяные слёзы благодарности. Я не настолько пьяна, чтобы не осознавать, что это просто шампанское во мне говорит. Но и не настолько трезва, чтобы суметь их сдержать.
— Блин, ты такой замечательный иногда, — судорожно всхлипываю и, повинуясь порыву, встаю и крепко обвиваю руками его шею. Утыкаюсь носом в местечко чуть пониже уха, глубоко вдохнув. От Рами таак пахнет…божественно. Даже пальцы на ногах поджимаются. Украдкой, словно вор, жадно вдыхаю ещё раз. Господи, какой вкусный мужик. Это преступление просто…
— Спасибо, — лепечу ему в шею, отчего горячая смуглая кожа около моих губ влажнеет.
На ум приходит дикая мысль лизнуть. Но…НЕТ.
— Иногда? — как-то совсем сипло басит Рамиль, и я ощущаю вибрацию звука в его теле, — Я думал, всегда…
Его рука неловко проходится по моим лопаткам, словно он не уверен, можно или нет. Я не отстраняюсь. Потому что…Ну…Это вполне дружеский жест. А потом вдруг, разом осмелев, горячая мужская ладонь сползает по позвоночнику на то, что пониже поясницы. Я, охнув, отпрыгиваю, будто ко мне раскаленный утюг приложили.