Надо сделать что-то другое, но что?!
Я отворачиваюсь от забивающих нос и рот струек воды и говорю:
— Ты тоже мокрый…
Получается слишком хрипло и как-то чрезмерно чувственно. Дьявольщина.
— Нужно раздеться, да? — его шепот обжигает мою кожу. — Погоди, чика. Сейчас.
Рейес, не спуская меня с рук, выходит из-под воды и нашаривает на стене выключатель.
Комната озаряется светом и я понимаю, что в темноте было лучше. Потому что под платьем на мне ничего.
И сейчас вся моя грудь облеплена тонкой мокрой тканью, а соски торчат от холода. Только для этого извращенца холод никакая не причина.
Его взгляд сгущается до невозможности. Я чувствую его на своей коже, как будто Рейес трогает ее руками.
— Соблазняешь меня, чика? Хочешь, чтобы о тебе думал? — хрипотца в его голосе пугает.
— Нет, — я мотаю головой, — ни в коем случае! Не надо обо мне думать!
— Тогда зачем ты сказала?.. А, забудь. Раздевайся, — он резко спускает меня с рук только затем, чтобы рвануть ткань платья. Это ужасно неприятно и больно.
А затем Рейес внезапно раздевается сам. Стягивает мокрую одежду и бросает на пол, а я невольно замираю, глядя на развитое мускулистое тело. Бронзовое, с перекатывающимися под кожей крепкими мышцами.
И то, что Рейес возбужден, к сожалению вижу тоже слишком хорошо. Его член пугающе огромный. Слишком большой для меня.
Меня начинает бить крупная дрожь.
— Я не… хочу.
— Мне плевать, — Рейес не дает мне опомниться. Сдергивает платье короткими резкими движениями, заставляя меня замереть от ужаса и стыда.
А затем берет с полки одну из бутылочек и выливает ее содержимое себе на голову. В воздухе разливается сильный аромат парфюма.
И, глядя мне в глаза, Рейес растирает мыло по своим волосам и телу.
Это странно и пугающе дико.
— Улыбнись.
Мне кажется, я ослышалась? Я стою, прикрывшись руками, пока мужчина напротив меня моется. А в его черных глазах все пламя ада.
— Тебя нужно учить послушанию? — вопрос давящий и ледяной.
Как же жутко… Я вообще перестаю понимать Рейеса. Зачем ему моя улыбка? От него уже не пахнет алкоголем, но, наверное, он все еще не в себе.
А я выдавливаю из себя жалкое подобие улыбки, ужасно опасаясь, что иначе Рейес меня ударит.
Он качает головой.
— Никуда не годится. Сполоснись, — он будто готовит меня к чему-то жуткому.
Сам уже вымылся и вытирается одним из больших полотенец.
— Что… сполоснуть? — чувствовать его взгляды на себе отвратительно, но, похоже, Рейес не собирается никуда выходить.
— Все. Только недолго, чика. Иначе я вымою тебя сам.
Я быстро расплетаю косы и тянусь к бутылочкам. Хочу отвернуться, но понимаю, что не видеть Рейеса, который в любой момент может наброситься на меня со спины, еще хуже.