А Кортни я начал избегать.
Тогда я ничего не знал о женской сексуальности, и мне казалось диким, что настолько взрослая женщина меня хочет. А еще — что можно ревновать к собственной дочери. И что можно так открыто предлагать себя другому, будучи замужем.
Я не собирался окунаться во всю эту грязь, но потом до меня дошло, что своим «невниманием» я оскорбил Кортни Фуэнтес, и она меня возненавидела.
Ей доставляли и доставляют удовольствия мои страдания по Кларе и по родителям.
Но предложи я ей бросить мужа и уйти ко мне, она согласится. Будет долго «думать», поломается для вида и согласится, представляя, как я буду драть ее, крепко сжимая горло.
Эта тварь сказала Анхеле, что у меня рак.
Раулито, выдумщик, довел мою несуществующую язву до последней стадии онкологии?
А сука решила, что если ангелок от меня уйдет, то я сопьюсь от горя и сдохну быстрее?
Хорошо, Фуэнтес, я тебе подыграю. Я же бешеный.
Никто не усомнится, что я рехнулся от предательства ангелочка.
Сама Анхела — отдельная тема. С ней я и впрямь разберусь позже. И предательство я всерьез не прощаю.
— Сука, — я бросаю сквозь зубы, как будто про себя, и вижу, что Кортни Фуэнтес невольно стискивает ноги.
Ее заводит грубость. Она собирает все сплетни о том, что я делал с девками.
А ее муженек только бережет свое сокровище.
Я его не осуждаю. Просто кто-то любит грубо, а кто-то нежно. И с разными девками хочется по-разному.
— Моя служанка разозлила тебя, Диего?
— Не говори со мной о ней, Кортни, — я впервые перехожу с Фуэнтес на «ты», и дико похожее на Кларино лицо вытягивается, зато глаза затуманиваются, — она не стоит нашего внимания, — я демонстративно сжимаю кулаки до хруста, — муж и сын скоро придут?
— Нет, — Кортни Фуэнтес бессознательно облизывает нижнюю губу.
В несколько шагов я оказываюсь около нее. Одной рукой сжимаю ее подбородок, другой — бедро. Жаль, она не в юбке, вышло бы эффектнее.
— Я выебу тебя прямо в этом кресле, Кортни. Ты же не такая, как та мелкая сука? — я поглаживаю ее губу большим пальцем.
Знаю, что она умирает от желания мне отсосать. Мы знакомы много лет, и намеков было предостаточно.
— Я…
— Блядь! — ее прерывает резкий звонок моего мобильника. Я велел Рамосу позвонить через пять минут и доложить мне о делах в поместье, — Рамос, мать твою, это так срочно? Еду…
Естественно я отпускаю Кортни Фуэнтес и отхожу от нее.
Теперь она будет думать только о моем бешенстве и о ебле.
Чудненько.
Главное, чтобы Раулито не вздумал поиграть в мою куколку.
— Еще увидимся, Кортни, — я галантно целую ее ладонь. Ошалевай от контраста, сука, — береги мою вещь. Если я узнаю, что твой сын сломал ее, то буду очень на тебя зол и долго не приеду.