Меня пробивает на смех. Дикий. Адский.
— Аврора, прекрати истерику! Это всего лишь бизнес. Ивану Кацу не отказывают. Он выбрал тебя.
— Выбрал…
Повторяю шепотом, и вдруг отчетливо вижу перед собой огромного взбешённого мужчину.
Вытираю слезы с глаз, вспоминая, что натворила.
— Ридли. Волки совсем не сыты, думаю, тебе будет весело…
— Себя в порядок приведи. Пошла! Живо!
Бросаю на агента и его амбалов острый взгляд, поднимаюсь и иду в спальню.
Только оказавшись наедине с собой, накрываю лицо руками.
Флауэр продал меня, как вещь. Куклу. Отдал на растерзание авторитету. Очередная модель, эскорт.
Так получается?!
Именно так думает обо мне Иван и от этого понимания становится слишком жутко.
Я стала той, что ходит по подиуму и демонстрирует нижнее белье, но я никогда не продавала себя!
Всегда подозревала, что у Ридли есть темные делишки, но человек не склонен задумываться о мелких звоночках, пока сам не вляпается.
Иван принял меня не за ту и поплатились в итоге мы оба.
Он своей кровью, которую я вышибла ударом, а я…
Я еще заплачу за то оскорбление, которое нанесла богатому бизнесмену с темным прошлым и настоящим.
Резко поднимаюсь с места.
Страх опутывает клешнями, держит сердце, пытаюсь не впасть в истерику, а перед глазами возникают светлые глаза мафиози.
Его красивое гибкое тело, которое прижало меня к парапету и заставило зависнуть на грани, где под ногами благодушно открывает свои объятия сама бездна.
Жуткое воспоминание и не менее будоражащее. Заставляющее кровь гнать по венам на скорости…
Мне должно быть страшно, ужас должен влиться в каждую пору, сковать меня изнутри цепями и внушить подчинение, но с каждой секундой внутри взрывается сверхновая в желании расцарапать красивое лицо того, кто меня заказал.
Хочу вонзить ногти в его щеку и провести с силой, до крови, чтобы он взвыл, чтобы это мужественное лицо варвара исказила гримаса боли.
А внутри меня все живет его взгляд. Его светлые глаза, смотрящие в неверии.
Он не ожидал от меня удара почти в спину.
Нет. В голову. Зверя вырубают точным ударом, и если бы любой другой умер от подобного или схватил сотрясение, то Иван лишь сломал рюмку, что держал в руке, раскрошил ее на мелкие осколки, и, казалось, не замечая своей собственной крови и боли, смотрел мне в глаза. Безотрывно. Сковав своим взором, в котором читалась звериная тяга и просыпающаяся ярость.
Казалось, в его зрачках затрепетало пламя в тот момент.
Я судорожно втягиваю воздух, чтобы не заорать от страха, потому что такой, как Иван Кровавый, не простит мне этого удара.
Быстро скидываю с себя платье. Шпильки летят в сторону. Не глядя напяливаю на себя короткое платье-сорочку с завязками на плечах. Сую ноги в чулках в кроссовки, без кошелька и документов, без мобильника…