Прикусываю губы и отвечаю цинично:
— Выгодно продал, значит, или все же продешевил? Хотя… такие, как Иван, не торгуются.
— Прекрати! Кровавый берет то, что ему нужно, вгрызается, как чертов ротвейлер, и не отпускает, пока не прикончит, а врагом ему становиться или в немилость впасть — приговор.
Вытираю щеки, пальцы дрожат, прикладываю руку к животу. Все болит. Все внутренности. Пощады Иван действительно не знает.
— Кто он такой?! Просто бизнесменов так не боятся, Флауэр.
Наконец, смотрю на Ридли, а он рассматривает что-то на своих грязных пальцах с черной каемкой под ногтями.
— У Ивана на спине особое тату. Такую наколку просто так не набивают… Говорят, он в своей стране коронован был. Что там да как никто не знает. Просто прими как данность. Не мог я отказать ему. Не. Мог!
Пальцами тру виски. Не складывается что-то у меня в общую картину, смотрю на хитреца.
— Хочешь, чтобы я поверила в это ужасное стечение обстоятельств?! Как же так вышло, что мое портфолио попало к твоему “особому” клиенту?!
Прищуривает правый глаз. Комично выглядит, когда лицо припухло.
— Ты, детка, забываешься. Я говорю как есть и не оправдываюсь. Верить или нет — твое решение. Я умирать из-за того, что ты там подумаешь, не стану. Ясно?!
Киваю. Предельно все понятно.
— И тебя не интересует, каким волшебным способом в досье появились мои фотографии?
Дожимаю свои вопросы, хочу найти хоть один вразумительный ответ, но наталкиваюсь каждый раз на стену.
— Хороший вопрос, Аврора.
— Ридли. Скажи мне, ты ведь знаешь того, кто подставил меня?!
Сцепляет зубы. У него желваки на пухлых щеках обрисовываются.
— Просто забудь. Дрянь поплатилась.
— Это очередная конкурирующая со мной модель, да?!
— Уже не модель, детка. С перебитыми ногами моделей не бывает.
И голос такой равнодушный, жуткий. Я Ридли для себя впервые открываю и страх иголками колет позвонки. Сколько же в нем еще скрыто?
— Это уже ничего не поменяет, прошлого не изменить. Закроем страницу и пойдем дальше. Больше в эскорте ты не будешь. На этом закончим.
Глаза Флауэра пусты. Мы для него товар, а он делец, вкладывающий и окупающий затраты. Ему плевать по большому счету на всех. Всегда было. Не новость. А со мной агент чуточку мягче, потому что я, как он выразился однажды, курица, несущая золотые яйца.
— Перестань смотреть, словно оскорбленная невинность.
Невинности больше нет. Моя личная жизнь разнообразна, как думают многие, а Флауэр не знал, что я ни с кем так и не спала. Мы с Саймоном вообще два сапога пара. Не подпускаем к себе особо никого и о наклонностях моего сожителя никто, кроме меня и его партнера, наверное, и не знает.