Многие вылетают, не выдержав конкуренции и не продержавшись даже месяц. Ридли воспитывает, учит, тренирует, натаскивает только лучших, перспективных.
И каждая мечтает попасть под вывеску его агентства. Получить карт-бланш от Ридли Флауэра означает получить контракты с самыми весомыми брендами.
— Твое колье я сохранил. Только скажи и…
— Не все продается, Цветочек, и не всех можно купить.
Ухмыляется. А мне под его холодным взглядом съежиться хочется, превратиться в точку, вообще исчезнуть. Только я всегда действую наоборот — выпрямляю плечи и задираю подбородок.
— Купить можно все что угодно, детка. А если не купить, то прогнуть. Ну разок попробовал тебя Иван, так он мужик видный, любая из трусов выскочит, чтобы к нему попасть.
Кровь к щекам приливает от этих слов. Опускаю голову и прячу лицо за рассыпавшимися волосами. Иван был невероятен. Ненасытен и мне было хорошо с ним. За это я его ненавижу.
Сжимаю кулаки и как смертник, принявший решение, бросаю хмуро:
— Я дам интервью в прессе, расскажу про мужчину с куполами на спине, который меня купил, которому меня к ногам кинули, ленточкой обвязав, как подарочек.
— Аврора, если ты…
Трель звонка не дает Ридли продолжить, выхватывает телефон и гаркает:
— Да!
А затем его лицо и вовсе идет пятнами, Флауэр прислоняется к холодильнику, словно опору ищет, и спустя секунду бросает затравленный взгляд в мою сторону.
— Д-да, господин Серебряков…
Ридли на глазах меняется, во всей позе чувствуется страшное напряжение. Только что вел себя так нагло, а сейчас хвост поджал.
— Вы уверены?!
Голос у него хрипнет.
— Александр, я же всегда выполнял договоренности, но…
Молчит, явно выслушивая человека на другом конце.
— Конечно.
Отводит руку с телефоном от уха, моргает пару раз, словно пытается переварить услышанное.
Смекаю, что у моего агента организовались явные проблемы. Поделом.
Засовывает мобильник в карман, открывает холодильник и достает из запасов Саймона пиво. Открывает, ударив по столешнице бутылкой, осушает залпом. Ужас какой.
Не сводит с меня взгляда, а я стою, сложив руки на груди. Проводит по губам ладонью, стирает пену.
— Собирайся. Ты едешь работать. Неделя высокой моды.
Выталкивает слова сухо.
— Нет.
— Не зли меня.
— Пошел ты!
Выдыхает сквозь стиснутые зубы:
— Ты даже на десятую долю не понимаешь, что может приключиться с не в меру спесивой девочкой, пусть и топ-моделью. Я тебя сотворил. Я сделал из тебя ту, чье имя останется в индустрии на десятки лет, но я же могу тебя и уничтожить, или не я… Достаточно отдать тебя на съедение волкам! Не будь дурой. Свалила собирать чемодан, живо!