Верно.
Так и есть.
Мать продала нас.
Мы теперь вещи.
Игрушки богатых, избалованных деньгами и властью мужчин.
— У тебя красивое тело. Сочное, аппетитное. Как я люблю, — Рустам треплет меня за булочку, жар в теле усиливается.
Честное слово, меня будто облили бензином и подожгли.
Что-то непонятное, необычное закрутилось внизу живота, похожее на огненный смерч, когда он шлёпнул меня по попке.
И да… мои соски стали твердыми. Болезненно заныли, запульсировали, натянув кружевную ткань лифчика.
Это оно, да?
Именно так выглядит возбуждение?
— Прекрасный выбор. Ты вся такая воздушная, хрупкая… Медовая, — он вдыхает запах моих волос, — от тебя пахнет весной, девочка. Лучшая покупка за всю мою жизнь. И лучшая сделка.
От этих слов приятно закружилась голова. Мужчина сделал мне комплимент. Это приятно. Мне еще никогда не делали комплиментов.
Он хватает лямки лифчика и срывает его с меня. Ладони падают на грудь. Господин с жадностью сминает мои полушария. Небольшие, но упругие. Они идеально помещаются в его ладони, словно были созданы только для него.
— О-ох… — я невольно испускаю вздох.
Рустам мнет мои груди, мне, правда, становится приятно.
Покалывающие мурашки несутся по спине, по венам разливается сладкая патока. Сильное головокружение отправляет меня в другой мир. В глазах темнеет, я не чувствую тело. Оно начинает жизнь своей жизнью, стоило только этому брутальному монстру заявить на меня свои права.
— Хочу получить освобождение! Ты меня заводишь, Котёнок.
Сжимает грудь максимально сильно, от удовольствия приходится запрокинуть голову назад и испустить с губ надломленный стон.
Айдаров наклоняется к моему уху, шепчет в него утробным шепотом, порочно угрожая:
— Сейчас я буду тебя трахать. Но сначала… сделаю тебя мокрой.
Несколько недель назад.
— Папа! Папочка-а-а-а! Нет!
Задыхаясь, я вскакиваю с кровати, утирая слёзы. Трясусь и всхлипываю, обнимая худенькие плечи руками. Мне снова приснился кошмар. Я… я ведь первая обнаружила отца мертвым. В его кабинете. Теперь не могу спать по ночам.
Я отдыхала возле бассейна, читала книгу, а потом Мухтар ко мне прибежал и начал кусать за руки. Он громко лаял и больно кусался, схватив меня за руку куда-то потащил.
— Дурной пес, отстань! Я не хочу с тобой играть, — ругалась на овчарку я, но Мухтар уверенно тащил меня в дом. Дотащил до кабинета отца и начал скрестись ногтями в дверь. Потом сел и протяжно заскулил.
Я нажала на ручку, вошла внутрь и накрыла рот ладонями, подавляя в себе вопль ужаса.
Любимый папочка… он лежал на полу и стеклянными глазами смотрел в потолок. Я бросилась к нему, упала на колени рядом, трогала пульс, плакала и звала на помощь. Но было слишком поздно… Его больше нет. И никогда не будет в нашем мире.