– Кто здесь умывается слезами? – Акай поставил колыбель на пол, и склонился над племянником. – Эти женщины развели мокроту возле тебя, вместо того, чтобы взять и накормить будущего воина? А ну, крикни на них, иначе я сделаю это сам. Теперь ты здесь главный по мокрым делам, правда, Аядар? Дядя сейчас научит их порядку, – улыбаясь, он взглянул на Кей. – Ты озарила счастьем наш род, я верю, ты подарила нам славного воина и охотника. Я сделаю всё, чтобы мой брат гордился своим сыном. Утри слёзы, мы будем радоваться. Сейчас отдыхай, вам нужно набраться сил. – Мама, оставайся с ней. Не позволяй вставать, она слишком бледная, нужно принести самой лучшей еды. Не бойся, Кей, я позабочусь обо всём. Вместе мы справимся. Теперь твой сын – мой сын. Хотя у меня нет ещё своей семьи и собственных детей, Аядар всегда будет стоять для меня на первом месте. Это мой долг брату.
Несколько дней Маара возились с ней как с маленьким ребёнком, пока Кей не начала вставать сама. Она кормила её сытной едой, подносила сына к её груди, перематывала его в сухое, качала в колыбели своего внука, напевая ему старые песни тимереков.
Благодаря её заботам, отварам и мазям Зои, Кей быстро набралась сил. Она стремилась к тому, чтобы самой ухаживать за своим малышом, чтобы не пропустить ни одной минуты общения с ним. Так сильно Кей полюбила своего сына, в одну секунду, с первого взгляда её сердце стало беззаветно предано ему. Она была готова выносить любые трудности, лишь бы её сыночек рос здоровым и счастливым. И даже не вспоминала насколько в её мире облегчён труд матери, не жалела об отсутствии всевозможных подгузников, ползунках, присыпках и сосках. Она вживалась в эти окружающие условия, и мыслила, оперируя только, тем, что было под рукой.
И у неё получалось, конечно, с немалой помощью Акая и Маары, но трудности первых дней уже не казались такими ужасными, она нашла практичный подход к вещам, и процесс роста будущего воина пошёл приемлемым и естественным путём.
На её счастье Аядар не вредничал, не кричал по ночам, казалось, он понимал всю сложность ситуации и помогал маме своим спокойствием и хорошим аппетитом. Кей подозревала, что колыбель, подаренная пилигримом, была пропитана магией, направленной на облегчение её заботы о малыше. Потому что Аядар засыпал в ней мгновенно, спокойно сопя всю ночь, давая возможность ей отдыхать. … Да, магия присутствовала в этой колыбели, но Кей не догадывалась об ещё одном её предназначении.
В первую очередь магия пилигрима защищала маленького тимерека от зла правящего духа, он не мог проникнуть в его сознание, зло не могло нанести удар по колыбели, в которой спокойно спал младенец. Фанфарас молил лишь об одном, чтобы в нужный час малыш оказался именно там, потому что тогда ни он, ни руки матери, никто не сможет защитить его, кроме защитного поля колыбели. Все свои древние знания пилигрим вложил в эту непростую колыбель. Он должен был сохранить все жизни, чтобы не нарушить линии судьбы.