— Ладно. Допустим, что ее похитил дракон. Как нам вернуть ее? Думаешь, он… съел ее?
Уголки губ Алексис опускаются.
— Я нахожу странным, что она была единственной, у кого было сильное кровотечение, и что именно ее похитили. Я думаю, что ее кровь соблазнила его, и я думаю, что он принял ее за еду. Но другие не так уверены. Поэтому, пожалуйста, расспроси любого, кого найдешь о драконе.
— Так и сделаю. Вау, — говорю я, все еще ошеломленная, а затем наклоняюсь ближе. — Ты серьезно собираешься остаться здесь на год? — шепчу я.
Она бросает взгляд на вход и наклоняет голову так близко, что мы почти соприкасаемся.
— Ни за что, — говорит она. — Я инженер-механик. Не хочу хвалиться, но я — наша единственная надежда починить тот корабль и убраться с этой планеты.
Мой рот открывается, и она так сильно понижает голос, что я едва слышу ее, хотя в нескольких дюймах от нее.
— Невада и Элли вернутся за мной. Как только мы найдем других женщин, мы все отправимся обратно на тот корабль.
Я долго смотрю на нее, когда до меня доходит. Мы могли бы выбраться отсюда. Я могла бы вернуться на Землю. Вернуться к моей жизни.
Суровое лицо Зарикса всплывает перед моими глазами, и я хмурюсь.
Алексис отстраняется.
— О чем ты думаешь?
— Ни о чем. Мне не терпится поскорее вернуться.
Она поднимает бровь.
— По тебе не скажешь, что ты взволнована возвращением.
Я вздыхаю.
— Так и есть. Я хочу вернуться на Землю. Ты даже не представляешь, насколько.
— Так в чем же проблема?
— Нет никаких проблем. Просто… Зарикс…
— А… — она откидывается на подушки и тянется за горстью орехов. — Мужчины. Они вечно все портят, не так ли?
Я смеюсь, когда она улыбается мне.
— Да, это так.
— Так что же происходит?
— На самом деле ничего. Просто… он — это само определение эмоциональной недоступности, понимаешь? Но он поцеловал меня. Это был короткий, нежный и, наверное, лучший поцелуй в моей жизни. Насколько это жалко?
— Это совсем не жалко. Девочка, может быть, тебе стоит рассказать ему о своих чувствах?
Мои щеки пылают, когда я представляю, как он смотрит на меня своими темными глазами.
— Я не знаю, что чувствую. К тому же он не из тех парней, с которыми можно шептаться о милых пустяках.
Она закатывает глаза.
— Так предприми что-то. Жизнь коротка. Если завтра ты покинешь эту планету, не станешь ли ты задумываться о том, что могло бы быть? Представлять, как целуешь его?
Я пристально смотрю на нее.
— А ты романтик.
Она смеется, и в ее смехе слышится легкая горечь.
— Когда-то была. — Она оглядывается на пышное убранство, и ее губы кривятся. — Жаль, что я не могу помочь тебе найти других женщин, — тихо говорит она, и в этот момент красная ткань раздвигается, и внутрь входит Дексар.