– Нет, – пожала я плечами. – Зовут его Дорн, только это и сказала. Не до рассказов ей было, – проговорила я, вспомнив лихорадочный блеск глаз Летиции, зубы которой были на миллиметр от моей шеи.
– Почему она отказалась сюда прийти? – мама недоумевающе посмотрела на меня и Марго.
– В Бладоре спокойнее. Она выбрала более надежное место. Да и переживает она за Махаон. Знает ведь, если скрыть ее местоположение не удастся, будет беда. А Бладор преуспел во всем том, что касается борьбы с сущностью стригоев. Более чем уверена, что они смогут скрыть местоположение малыша. Поэтому она и пошла туда, – пожала плечами Марго.
Я лишь глаза прикрыла, прекрасно зная, что никакого малыша Летиция скрывать и не думала.
– А ты почему себя так странно ведешь? – спросила осторожно мама, окинув меня взглядом. – Что-то случилось?
Я натянуто улыбнулась и как можно более беспечно ответила:
– Нет, ничего. Что могло случиться? Устала просто. Пойду приму ванную и лягу спать.
Чмокнув маму и Марго в щеку, я просто пулей вылетела из кухни, прекрасно понимая, что история с Летицией и малышом, от которого она избавится благодаря тому, что исцелилась моей кровью, еще прозвучит в этих стенах.
– А помнишь, какой капризной ты была? – спросила Марго, помешивая в ступке растертые в порошок семена. – А папа во всем тебе потакал.
– А ты говорила, что я маленькая избалованная дрянь, а не принцесса, как меня всегда называл папа, – усмехнулась я, со скукой вглядываясь в зеркало наблюдателей, поскольку был мой черед следить за прилегающей к Махаону территорией.
– А то не избалованная! – воскликнула сестра. – Помнишь, как ты наговорила на молодого конюшего черт его знает каких небылиц, а папа за это его на столбе выпороть велел. А ты стояла и едва сдерживала довольную улыбку в то время, как его спину рвала плеть.
– Не вспоминай, – скривила я нос. – Самой жуть как стыдно за тот случай. Он всего лишь тогда отчитал меня за то, что я так лошадь свою загнала, а я решила ему указать на его место. Ну он и высказал мне все что думал о том, где мое место. А я папе наговорила, что он приставал ко мне. До сих пор помню его глаза, полные ненависти, когда его со столба снимали. Ему было больно, а я радовалась. Так что да, ты права, я дрянь еще та и, если бы потом не произошли все те события, не представляю себе, какой бы стала. А так…горе заставляет смотреть на все иначе, – грустно закончила я, подперев ладонью голову.
– Ну, зато ты теперь у нас сердобольная примерная ведьма. Даже сама диву даюсь, что ты могла так измениться, – Марго подошла ко мне и чмокнула в макушку. – И я очень рада, что эта сердобольная ведьма больше не кричит на весь дом на горничную: «На моем платье две складки! Папа, у нее руки не оттуда растут, выгони ее!»