Лед Тьмы во мне вспыхнул. И как-то само собой так получилось. Тряпка и метла, уже находившиеся в помещение снова ожили. Первая, с разлета опутала голову нежити. Орк разом потерял направление, замотал башкой, но все еще продолжал направляться вперед, выставив руки и пытаясь хоть кого-то поймать.
И у него это даже получилось. Успел зацепить за капюшон моего сокурсника Дайни. Тот испустил оглушительный вопль.
Раздался крик ребят выбежавших в коридор.
— Озверевший орк! Неподчиненная нежить! Охрану…
Дайни истошно орал, стараясь вырваться из лап нежити.
Эльквут, позабыв о заклинаниях, кинулся к стене, где на стенде висели дубина и хлыст. Они всегда там были для усмирения слишком разбушевавшейся нежити. Работали безотказно, но обычно в руках магистра. Однако, предупредив его, под ноги орку кинулась метла. Ударила под колени. Нежить рухнула, выпуская из лап Дайни, тот опрометью кинулся из кабинета.
Орк рычал, хватал тряпку стараясь сорвать с лица, рвал на мелкие куски. И у него уже почти получилось снять её с себя и встать на ноги, когда из подсобки вылетело ведро и с размаху нахлобучилось на голову. Орк взвыл. И тут сверху опустилась дубина.
Нежить пошатнулась и рухнула, растянувшись на полу, но все еще подавая признаки жизни.
Мы с магистром переглянулись. Взялись за руки и одним стройным голосом приказали:
— Упокойся!
Две магии сплелись в одну и окутали нежить. Тот еще раз дернулся и замер окончательно.
Мы с магистром продолжали стоять. Эльквут смотрел на упокоенного. А я на хаос творящийся в кабинете практики. Рассыпанные травы, разлитые микстуры.
Дубинка, метла и ведро отлетели в сторону. Тряпка пыталась собраться воедино. Я сощурилась пытаясь сообразить, как ей помочь. Бытовое колдовство отозвалось охотно. Из тряпки вытянулись нити и переплелись соединяя кусочки.
В кабинет ворвались охранники. Вопросительно глянули на нас, потом на мертвого орка.
А я решила прервать затянувшееся молчание и выдала, обращаясь к магистру.
— Вот, а вы мне говорили, что бытовая магия не удел нашего факультета.
Магистр глянул на меня задумчиво, нервно переступил через останки и выдал хрипло.
— К ректору. Сейчас же. С ним разбираться будем, что там у нас удел, а что не удел.
Я была против. До полуночи оставалось менее четверти часа. Но послушно направилась к двери, заложив руки за спину и грустно подумав:
«Помочь инквизитору и комиссару, сегодня, я уже точно не успею».
***
Полутемный кабинет. Тяжелый дубовый стол и папа, сидящий во главе. Вошла я опустив голову. Следом за мной проследовали груары, до того поджидающие меня в коридоре института. Сейчас они плелись следом и сочувственно смотрели на меня.