Я постоянно спрашиваю себя, как же преодолеть названные и неназванные сложности и за какое звено здесь надобно ухватиться.
Совершенно очевидно, что вопросы умирающих, о которых писал Рам Дасс и которые волнуют практически каждого человека, продиктованы вовсе не любознательностью. Они продиктованы самым великим из наших страхов — страхом перед неизбежным концом нашего земного бытия. Этот страх многолик, он порождает целый сонм других страхов, тревог и беспокойств. Достаточно сказать, что на симпозиуме, проведенном в Нью-Йорке в 1978 году, психологи и специалисты в области психотерапии пришли к выводу, что причина, лежащая в основе большинства психических расстройств, заключается в “страхе небытия и ужасе пустоты”.
Если это так, а это в большинстве случаев действительно так, то, уменьшив этот страх или, в лучшем случае, развеяв его, мы способствуем решению одной из главных проблем, затрудняющей подготовку к неизбежному финалу нашего земного существования.
Эльза Баркер[9] — известная французская писательница и медиум — в предисловии к одной из своих книг выразилась по этому поводу очень четко:
“Самое мучительное из всех страданий европейского мира — это страх смерти. Он происходит от полного неведения — что ждет человека по ту сторону могилы. Этого мучительного страха нет на Востоке; там смерть рассматривается как состояние, за которым последует новая земная жизнь. Поэтому там не возникает того бездонного провала в неведомое, который проносится в сознании европейца при мысли об ожидающей его смерти. Из этого следует, что страх смерти не есть неизбежность, а лишь следствие определенного миросозерцания”.
Нельзя оспорить это мнение, однако нужно понимать, что настойчивое внедрение в коллективное сознание нового миропонимания, несомненно, будет способствовать снижению страха смерти и укреплению веры в посмертное существование человеческой личности. Но одновременно оно может привести к уменьшению ценности человеческой жизни. Признаки такой реакции появляются уже сегодня.
В заключение хотелось бы сказать о следующем. Нередко в книге мы будем обращаться к восточным источникам. Возможно, у некоторых читателей возникнет сомнение в правомочности сочетания результатов современных исследований с представлениями индийских и тибетских авторов, живших за много веков, а то и тысячелетий до них. В этой связи хотелось бы предостеречь от возможных мыслей о примитивности этих древних воззрений на смерть и умирание. Думать так — это чисто интеллектуальное тщеславие, культурный и духовный снобизм. Культура индийцев и тибетцев — одна из наиболее развитых и духовных культур, существовавших на Земле за всю известную нам историю. Для нас это особенно важно, поскольку умирание и смерть являются, по существу, событиями не столько физиологическими, сколько духовными.