— Сешень Витлавич, — окликнул его Бачек, — Ребята спрашивают, а если контур на полигоне усилить, можно из ружья пострелять?
— Коэн! — беззлобно простонал куратор курса боевиков. — Во-первых, неуд за теоретическую подготовку. Вы на каком курсе учитесь?
Бачек насупился:
— Я же не только для себя спрашиваю. Я для всех.
— Вот и неуд вам, как старосте, за всех, — и повысив голос настолько, чтобы слышно стало на весь полигон, прогремел: — От прямого физического воздействия ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ КОНТУР НЕ ЗАЩИЩАЕТ! — и добавил в сердцах, чуть тише, но чтоб расслышали, — Идиоты!
Ну а о том, что контуры в замке разные, им слишком много знать не надо. Двух упреждающих для страховки достаточно.
— А что во-вторых? — хмуро спросил Бачек?
— Ружьё вы где брать собрались?
— Ну…
— Не ну! Это попросту нелегально! — рявкнул Моравицкий. — Все претензии через ректора! Всё!
А может, не так уж всё и спокойно, подумал куратор боевиков, покидая полигон. Небо затянуло низкими серыми тучами, и разошёлся частый холодный дождь. Сешень поёжился, выискивая взглядом малую вершину горы, но не увидел ни её, ни даже Трёхногой сосны, что стояла на нижней террасе, чуть выше излома, у старого полигона.
Это хмурое унынье теперь здесь надолго…
Он махнул оставшимся на плацу студиозусам, чтобы уходили, активировал защиту, закрывая площадку, и быстро пошёл к замку. Надо было поскорее разобраться с контуром. И Левека найти.
Часть 6
* * *
В библиотеке Петра ничего подходящего не нашла. Наверное, сюда и соваться не было смысла. Разве только для успокоения совести, чтобы наверняка проверить. Ну вот, проверила.
Убедилась, что в фонде академии об артефактах, запитанных старой драконьей магией, ничего нет. Действительно, зачем Академии такие книги? Если самих драконов давно не существует? Но надежда — она такая коварная штука, толкает туда, куда здоровая, вразумительная лень ни за что не пустит. А чем ещё себе помочь, кроме чужого опыта и книг, Петра не знала.
Оставалось два варианта: пытаться попасть в закрытое хранилище через прошение к ректору, или идти за советом к Палице — почётному дракону всей академии, который драл с них старый драконий язык в три шкуры, будто им на нём родных детей воспитывать. Да и с драконьим у Петры был полный порядок. Без него на артефакторском нечего было делать.
И если необходимость попасть в хранилище объяснить ректору она ещё как-то смогла бы, то какими глазами смотреть на профессора Палицу и как рассказать ему о своей проблеме, Петра не знала.
А Невтон Евсеевич бы помог. Он неудавшиеся эксперименты любил очень. Глумиться будет весь оставшийся год, а, может, и не год, но совет не зажмёт, хоть и страшный зануда.