И что вот это вообще? Павен схватил очередной лист.
…защита контура нестабильна…?
Камни не светят по этой причине? Вельский угрожающе взглянул в окно на отчётливей проступивший в рассветной тиши приметный валун, злобно выдвинув вперёд массивную челюсть, будто от этого он немедля должен был засветиться.
К его собственному удивлению, ближайший камень моргнул и залился ровным голубым светом, а за ним и все остальные включились в охранную сеть.
То-то же! Вельский удовлетворённо хмыкнул в усы: есть ещё ягоды в… пороховницах! И, поёрзав на стуле в попытках найти положение поудобней, вернулся к запискам, которые были сложены в неопрятную толстую стопку на столе.
…что начальник обеспечения кухни собирает премии с работников. Взамен позволяет брать продукты неограниченно…
Вот ведь… и сам наверняка не брезгует. Опять нового начальника пищеблока искать. Третий уже, за его ректорство, получается. Что с ними делать?
А может… Развесить кругом портреты Мария? И сказать, что магические — следят. Августейший вон с него так смотрит, что Павену иногда на все пуговицы застегнуться хочется. А когда не хочется, на икоту пробивает. Вельский незаметно покосился на взирающего на него в упор императора, и будто бы непринуждённо распрямил ссутулившиеся над клятыми бумажками плечи, всерьёз опасаясь, что портрет за ним и правда следит.
Вот ещё напасть. Как проверить-то теперь?
Да нет. Ну ерунда же! С недосыпа и не такое привидеться может. Павен встряхнулся и с усердием вернулся к запискам.
…на втором этаже в матрасах клопы?
Гадость какая.
Гневный взгляд на окна жилого корпуса проблему с клопами решил едва ли, и Вельский отложил и эту записку на край.
…где световые камни?..
Действительно, где? Павен лично на позапрошлой неделе подписывал счёт, это сквозь общую пургу дел он как раз отчётливо помнил. Как Нинандра потешно гневалась, потрясая смехотворным своим кулачком, и убедительно искрила стоящими дыбом волосами. Вельскому это доставило душевное удовольствие и насмешило, и он, старательно напустив серьёзную непроницаемость на лицо, подмахнул все три сметы на осветительные камни: в учебный корпус, жилой, и на тренировочный полигон. А потом до конца дня блаженно улыбался, вспоминая её всю такую горячую, растрёпанную, гневную, в призывно натянутом на обнимательном месте платье, как студиозус на летней практике, ей-богу.
А платье было действительно совсем не учебным… Она его только раз до того надевала. Павен помнил, потому что уже был им приятно впечатлён. Он даже расправил сейчас пошире внушительные свои плечи и втянул и без того крепкий живот надёжного имперского вояки, думая об этом платье Нинандры Лоевской, магистра ментальных конструкций Ратицкой Академии магии, по совместительству заведующей хозяйственной его частью. Ему прислали её в конце прошлого учебного года взамен сбежавшего в частную гимназию в Дюст престарелого маразматика Калеба Ховайского.