Вот только она забыла – знала, но забыла – что чем больше пьешь, тем больше хочется. Одна маленькая слабость тянет за собой другую, третью – и контроль просто летит к чертям.
Поэтому она пригласила дядю Дони в уже закрытую на сегодня лавку попить чаю. Конечно же повторяя себе, что мечты должны оставаться мечтами, а мужчина в жизни ей все так же не нужен.
Почему не домой? Ну, волновать сегодня бабулю еще больше не хотелось – вот и все. И его долгий, жадный взгляд, который непременно смутил бы ее, если бы она умела смущаться, она не пресекла просто потому, что не хотела акцентировать на этом внимание. А вовсе не потому, что не хотела его пресекать.
«Мечты должна оставаться мечтами» – тупо твердила она себе, добравшись до его губ.
«Должны оставаться мечтами…» – зачем-то повторяла, стягивая с него рубашку.
«Первое правило Собрания Мечтателе: мечты должны…»
Второе правила Тихея придумала чуть позже, когда уже нарушила первое. Звучало оно так: «Мечты должны оставаться мечтами, но если очень-очень надо, то я, как бессменный самоизбранный Глава Собрания, все вам прощу!»
Так что дядя Дони сегодня домой не вернется.
Погода разгулялась. Небо над нами отчаянно грохотало, и лило так, что выйди – за секунду промокнешь до нитки. Да я, в общем-то, и промокла!
Но колдовство – это дивная вещь, конечно. Щелкнул пальцем – и все сухое. Прелесть. Даже щеки – и те сухие.
– Расскажешь? – с улыбкой поинтересовался Икел раскладывая на более-менее чистом закутке остатки еды.
Он уже развел огонь и поставил над ним одолженный у Реза котелок. И правда, зачем Резу котелок? Ему не нужен чай, чтобы согреться, у него же есть мой горячий брат!
– Что рассказать? – я лениво вскинула бровь.
– Например, почему ты в такую погоду ломанулась в Лес. Ну или зачем ты вообще одна ломанулась в Лес?
Я тяжело вздохнула. Что мне ему рассказать? Что я обиделась на весь мир за то, что всем на меня плевать? Что я такая несчастная и… А почему бы, собственно, и нет?
– Икел, я такая несчастная!..
– Нет-нет, – помотал головой он, – Даже не пытайся!
– Ты же сам спросил! – возмутилась я.
– Я спросил, что у тебя случилось. Не хочешь, не рассказывай. А забивать мне уши, чтобы поднять себе настроение, не надо.
Я замолчала. Что он имеет в виду? Ну и не важно!
С потолка капало, и от сырости было промозгло. Даже Икел меня не пожалеет. Никто в этом мире меня не пожалеет. Потому что этот мир слишком жесток и равнодушен для таких восприимчивых людей, как…
Я мотнула головой. Нет, самой себя жалеть не особо весело.
– Иди сюда, – Икел вдруг хитро улыбнулся и похлопал по коленям, – Ты же замерзла?