А сейчас лишь усложняет ситуацию, потому Лера стала проявлять ко мне больший интерес, стала заявлять свои права, ее стало слишком много в моей жизни, потому что даже звонки сопровождались вопросом «А где ты?». А с какого одувана я должен отвечать на эти вопросы?
До определенного момента, разумеется, относился пренебрежительно сдержанно, не проявлял раздражение, да и все сводил к шуткам. Но есть и у меня свой предел.
Ведь даже в коллективе видно ее собственническое ко мне отношение, что в корне неверно, потому что абсолютно непрофессионально с моей и ее стороны. Частотность появления девушки рядом со мной в день настолько высокая, что я начинаю испытывать агрессию.
И вполне понятно, почему сейчас Остапа несет.
— Давай договоримся, мы с тобой трахаемся без всяких котиков, кисок, зайчиков и остального зоопарка. Даже когда так происходит, я для тебя Андрей. В остальных случаях Андрей Андреевич, то, что мы с тобой периодически спускам пар, не дает тебе права придумывать мне бестолковые прозвища.
— В смысле трахаемся?! Ты совсем уже?! Я думала…что…
— Что? — хмурюсь от повторяющегося сценария в моей жизни. Натягиваю штаны и поднимаю с пола помятый халат, недовольно косясь на него в поисках пятен.
— Мы встречаемся, мы же ходили в ресторан, ездили вместе на конференцию…Да мы вместе уже месяц! Как ты можешь так говорить… — и тут меня осеняет, она ведь и вправду нарисовала себе идеальный сценарий. — Я же люблю тебя.
А я люблю эскимо. И что теперь?
Как будто не знаю, что у нее в телефоне есть еще несколько вариантов получше. Как будто не понимаю, что она со мной была во многом из-за денег и положения, да, на своих «девочек» я деньги не жалел.
Пусть не был миллионером, но свои сбережения, приносящие стабильный доход, имел. Да и операции проводил непростые и недешевые.
Ошалело смотрю в окно и пытаюсь подобрать слова получше, но какие уж там слова получше и я. Сжимаю с силой переносицу и на выдохе произношу:
— Кажется, разговор был еще на берегу: я не завожу отношения, я лишь трахаюсь, детка.
Девушка конвульсивно прикрывает голое тело и отшатывается. На секунду мне даже становится ее жаль, не потому что она поверила в другой исход, а потому что она так и будет скакать по койкам в поисках варианта получше.
Какая уж там любовь.
— Но ты был со мной месяц, я думала, что я особенная. Думала, что ты влюбился.
Меня прорывает от смеха. Особенная. Как же.
— Милая, я не умею любить и не собираюсь учиться, — улыбаюсь и развожу руками. Хватит уже вести бездумный треп об одном и том же, мир не остановится из-за того, что мы больше не будем трахаться. Найдет себе другого спонсора и вдохнет полной грудью, может даже еще более «полной».