Нет, он лжет. Лжет. Вдогонку к этим мыслям пришла и другая. Саша никогда не лжет. Он не умеет. Все краски сошли с лица Багировой.
Саша выхватил какую-то вещицу из куртки, висящей рядом на вешалке, нажал кнопку…и лучше бы он этого не делал. Так противно и гадко девушке еще никогда не было. Голос, льющийся из динамика, был слишком хорошо ей знаком. Достаточно для того, чтобы осознать горькую реальность.
Мила закусила губу до гадкого металлического привкуса. Нет. Он не мог, не мог. Он ведь…они ведь любят друг друга. В душе расползалась боль, девушка и сама не заметила, как заплакала. А Саша заметил, отпустил одну руку и стер с щеки влагу. Нежно и грубо одновременно. В своей манере.
— Я бы сломал этому человеку ноги, а не взял бы бабло, потому что за тебя, Мила, я могу и убить.
Прошептал в губы, нарочно цепляя обкусанную плоть. Дыхание у Милы перехватило, она словно рыбка, выброшенная на берег, открывала и закрывала рот, всматриваясь в глаза мужчины, которого она, как оказалось, совсем не знала. В ней бушевала целая буря эмоций, выплескивающихся в окружающую среду слезами обиды и отчаяния.
Как… она ведь… Владик…
За нее убить? С чего вдруг? В душе девушки плотным кольцом обосновалась боль, сжимающая легкие. Как просто все может перевернуться с ног на голову. Теперь в ее глазах теплился ужас, страх и волнение. Может.
Она сделала ровно то, на что была способна, имея в отцах такого человека, как Багиров Руслан: пока Саша смотрел на нее напряженно, Мила изо всех сил зарядила мужчине между ног, от чего он моментально согнулся пополам, шипя от боли, снабжая стоны отборным матом.
Мила сорвался прочь из квартиры, растирая слезы, льющиеся бесконечным потоком, по щекам. Реальность оказалась пугающе несправедливой.
Девушка бежала со всех ног, сталкиваясь с безумной реальностью, обрушившейся на нее внезапной острой болью. Кошмар, просто ужас, теперь вот она понимала происходящее.
Она не могла даже вздохнуть от сковавшей боли, вспоминая слова мужчины о ее парне. Нет. Не может быть правдой, как он мог? Нет, не может. Почему было так больно? Мучительно, прямо внутренности скручивало тугим узлом,
Необратимая участь маячила перед носом слишком яркой перспективой, судя по уверенному настрою Саши, отца…Да что ж это происходило-то? Почему все складывалось именно так? Нет, Мила обязательно поговорит с родителями еще раз, она в конце концов, их любимая дочь. Прикусывая губы до крови, она вновь и вновь прокручивала ситуацию, пытаясь найти выход. Однако как найти выход из тупика?
Единственная дочь, которую всегда холили и лелеяли. Отец никогда не сделал бы ей плохо…Это же ее папа. Тот, который был для нее всем, как и она для него. Ни один любящий родитель никогда в жизни намеренно не причинит боль своему ребенку. Нет. Наоборот, будет стараться подстелить соломку там, где предполагается падение. Но не столкнет с обрыва. Нет.