― Потому что большинство из этих детей еще даже не знают, что означает слово «401(k)». ― Я подзываю бармена и заказываю нам два джина с тоником, хорошо натренировавшись на спецпредложении «два по цене одного». В свои тридцать лет мы с Фаррой были выглядели намного моложе.
― Черт, мне нужно потрахаться. ― Фарра разминает шею. Она, в отличие от меня, очень небрежно относится к сексу. И часто делится со мной своими рассказами об удачных и провальных связях.
― Ну, у тебя есть много подходящих мужчин на выбор. ― Я махнула рукой на бар.
Она пожала плечами.
― Эх, это мальчики. Я бы съела их живьем. Но это не значит, что они тебе не по зубам. Позволь мне быть твоей напарницей, ― в который раз она просит меня.
― Не-а, ты знаешь мое правило. Никаких свиданий, никаких мужчин.
― Ты лесбиянка? Ну, давай серьезно, ты же знаешь, что можешь мне сказать.
Фарра уже задавала этот вопрос раньше. Я хихикаю.
― Я бы без проблем сказала тебе, если бы являлась таковой, но нет. Честно говоря, так проще.
Подруга вздыхает и отворачивается, наблюдая за людьми и допивая свой напиток.
Я киваю сама себе, зная, что я права.
Если ты никогда никого не подпускаешь к себе близко, тебе никогда не будет больно.
И я никогда больше не позволю причинить себе боль.
ПАКСТОН
Есть что-то очень унизительное в том, когда становишься старше.
Не только в психологическом плане, но и в плане обучения, обретении мудрости, которое приходит вместе с годами. Нет, для спортсмена всегда идет речь о физическом состоянии. Ноющие кости, которые становится все труднее игнорировать каждый раз, когда выходишь на поле. Суставы, которые трещат при каждом движении, когда встаешь с постели утром. Мышцы, которые больше не могут поднимать то количество веса, к которому они привыкли. А потом, в конце концов, наступает травма. Это может быть одна, а может быть и несколько. Но всегда есть тот определяющий момент, когда понимаешь, что твоя карьера достигла своего пика, и теперь находишься на склоне, ведущем к отставке. В зрелом возрасте тридцати лет, через год после того, как я порвал мениск, я знал, что уже на полпути по склону вниз.
Я кручу бедром, разминая правую ногу в тренировочном зале, совсем не похожий на тот, в котором я жил последние десять лет. Потому что в жизни каждого профессионального футболиста, который проходит возрастной рубеж, происходит обмен. Это уход из организации, за которую ты истекаешь кровью в течение многих лет, потому что они могут продать тебя по дешевке другой команде, готовая использовать опытного, даже если не на сто процентов, ветерана.