— Сколько? — рычит мне в лицо, как только мы оказываемся в тесном помещении. Кирилл закрывает дверь на защелку, зажав меня у стены, но я совершенно не чувствую перед ним страха. Потому что я во всем превосхожу его и потому что у меня все ходы записаны наперёд.
— Отличное местечко для признаний, — скучающе обвожу взглядом белый кафель на стенах и прикусываю губу, чтобы не рассмеяться. Сегодня крайне сложно сохранить невозмутимый вид.
— Не переводи тему, Левандовская. Сколько ты хочешь за то, чтобы убраться из моей жизни. Навсегда, — такого серьезного Кирилла я, пожалуй, вижу крайне редко, и если бы он ко всему подходил с такой же серьезностью он мог бы даже понравится мне как мужчина.
Голубые пронзительные глаза, светлые отросшие волосы, смазливое лицо, но и в то же время оно не теряет своей мужественности и тело… божественное подтянутое тело.
Помню нашу первую встречу. Я была наивной девочкой только-только получившей диплом, серой мышкой с пригорода с пустым кошельком. Мне было достаточно одного взгляда, чтобы в голове пронеслось совместное будущее с парнем, который вошёл в приемную Островского, но после первых же его слов я поняла, что совместное будущее — это там, где я орудую лопатой в ближайшем лесу, чтобы навсегда избавить общество от любителя красных мокасин.
— Боюсь, малыш, что тебе и жизни не хватит чтобы расплатится со мной, — стараюсь придать своему голосу сексуальной хрипотцы, играя роль роковой женщины.
— Просто назови сумму. Любую. Ты ведь прекрасно знаешь что вместе мы не уживёмся, поэтому одному из нас нужно уйти.
— Так почему бы не уйти тебе?
— Компания принадлежит мне.
— Но ты не знаешь как ею управлять.
— Здесь много ума не надо. К тому же, у меня есть бухгалтерия и огромный экономический отдел для обеспечения стабильной работы завода.
— Не будь таким самонадеянным, — фыркаю, отталкивая его от себя, чтобы хоть как-то сократить между нами расстояние.
Из-за запаха его парфюма со мной происходит что-то неладное: хочется уткнуться носом в его широкую грудь, закрыть глаза и наслаждаться запахом мужчины. Я слишком долго была одна и потихоньку начинаю сходить с ума раз готова набросится даже на Царева. — Я не собираюсь нарушать последнюю волю Фёдора Александровича, я слишком суеверная в таких делах.
— На счет так называемой последней воли мы еще поговорим и поверь, если я узнаю что ты как-то причастна к смерти деда, тебе лучше прямо сейчас начать собирать вещички и переезжать на другой конец света.
Я смеюсь. В этот раз открыто. Идиот, какой же он все-таки идиот!