— Не переживай, — с тихим смешком приобнял меня учитель. — Он сам виноват.
— Простите, — не смотря ни на что, улыбнулся мне Девон Астринский. — Видимо, за время затяжной болезни, растерял все навыки общения с юными барышнями, — очаровательно улыбнулся отец моего мужа и потянулся к моей ручке, явно в намеренье приложиться к ней губами.
Я не была от этого в восторге, непривычная я к такому, да и не понимала зачем кому — то обязательно надо обслюнявить чужую руку? Но это отец Эврона и я решила стойко перетерпеть сие действие. Всего — то и надо, не смотреть, как раз повыискиваю взглядом мужа или хотя бы Зорка, чтобы приклеиться к ним намертво!
Зорк нашелся первым и я, мило улыбнувшись Девону Астринскому, вытянула свои пальцы из его хватки и подняв юбки, припустила в сторону чешуйчатого смертника. Тот естественно меня заметил, но сбежать не смог, ибо когда — то, учился в этой академии на стихийника и теперь, проверяет лишенцев именно в этом направлении. Тут уж мне пришлось остановиться и не вмешиваться. Я хоть и немного повернутая мозгами, но отлично понимаю, что сейчас, для нас важен каждый лишенец и с другой стороны, возвращать всем магию не вариант, а вдруг действительно кто — то плохо себя контролирует? Тогда мы сделаем только хуже.
Осмотрелась и чуть в отдалении заметила несколько маленьких лервов. Один был стар и бородат, второй молод, но не слишком. Немного понаблюдав, поняла, что старый лерв проверяет силу и контроль артефакторов, тот что помоложе — некромантию или какую — то темную магию. Значит, по логике вещей, Эврон должен проверять боевиков, а его отец?
Присмотрелась повнимательнее к старшему и среднему Астринским. Господин Доу стоял возле не большой группы, а вокруг него по воздуху, плавали бутыльки с различными зельями. А вокруг Девона стелился туман и я впервые не понимала, что это за магия.
— Он скрывается в тени, ходит туманами, знает призрачные тропы и является самой сильной ищейкой, — раздался над моим ухом родной голос и меня обняли сильные руки.
— Куда дел своих поступающих? — откинулась на его грудь.
— Отдал твоей скелетинке, все равно ты от нее сбежала и она шатается без дела.
— Иллания тоже пристроил?
— И его, и розового, — заявил мне совершенно серьезно.
А мне вдруг стало неприятно за Сатиса.
— Не называй его так, он все же какая — то большая шишка у демонов, — одернула мужа.
— Он не шишка, он самый большой геморрой, — фыркнул Эвр.
— Кто бы говорил, — вперила в него свой прищуренный взгляд. — Сейчас не время, но мы с тобой еще разберемся, — пообещала с милой улыбкой, от которой мой муж тяжело сглотнул, но ни один мускул не дрогнул на его лице. Кремень однако!