И вот, две такие красивые мы, тихонько крадемся по темным коридорам женского общежития. Мне поначалу было страшно, стоило только представить, что мы нарвемся на кого — нибудь не слишком доброго и он… скорее всего убежит от нас с воплями.
Посмотрела на скелетинку, которая шла первой. Идет моя подружка и сверкает, не только белыми косточками, но и макияжем, который я как могла, старательно нанесла на белоснежный череп. Обозначила ей брови, нарисовала розовым блеском губы и даже нанесла румяна на скулы, это, чтобы она сильно бледной не выглядела. Белый, волнистый парик, касался своими локонами ее костлявых плеч и завершало образ, обрезанное по колено, пышное, бледно розовое платье.
Для себя же я выбрала самое простое и не маркое платье, черного цвета. А вообще, убойная у нас получилась парочка. Скелетинка одной рукой сжимала мою руку, во второй своей руке она держала здоровенны, даже на вид увесистый меч, но при всей его массивности, она держала его словно игрушку, это внушало уважение. Я же оружием пользоваться вообще не умела, по этому, решила ограничиться поясом с убойными зельями моего производства.
В комнате, пока обрабатывала косточки моей призрачной подружке, взяла и выложила ей всю свою жизнь, в особенности, последние несколько недель, в которые меня штормило не по детски. Скелетинка прониклась и решила не только выпустить меня из комнаты, но и отправилась помогать мне выйти за пределы академии.
До ворот мы добрались без особых приключений, только Зорка встретили на пути. Он естественно увязался с нами и всю дорогу зудел о том, что ничего у нас опять не выйдет, только зря ректора разозлим и тогда он нас точно: Одну прибьет — это про меня, второго развоплотит — это про него, третью разберет по отполированным косточкам — это про нашу призрачную подругу, которая охрана, которая вроде как должна подчиняться только балахонистому и выполнять только его приказы, но какого — то черта таскается со мной по всей академии.
На что мы со скелетинкой только фыркнули и сообщили Зорку, я словами, скелетинка жестами, что мы подруги и никто здесь, никому не приказывает. Все исключительно добровольно!
Зорк проникся, замолчал, но следовать за нами не перестал, объясняя это тем, что он мужчина и не в его правилах бросать девушек в беде, даже если эти девушки сами суют свои головы в пекло.
— Тут ведь главное что? — спросил, обращаясь к нам.
Мы только плечами пожали, откуда мы знаем, что он там считает главным?
— Главное, чтобы моя голова осталась на месте и без особых повреждений. Тогда я смогу вытащить ваши очаровательные попки из беды! — выдал, явно гордый собой.