— Он точно живой? — разбудил меня тихий голос нашей ожившей подружки.
— Совсем как ты и я, — Рината стояла совсем близко ко мне.
— Тогда почему он все еще не приходит в себя? — влез в разговор маленький лерв, которого эта неугомонная разбудила в библиотеке.
— Он просто спит, но совсем скоро должен проснуться, — на последнем слове голос Ринаты немного дрогнул и я понял, что она переживает.
Тут же в голове всплыл наш с ней разговор, тогда на мое недовольство она ясно дала понять, что никогда еще никого не оживляла кроме меня и скелетинки и то, последняя оживилась даже без ее присутствия, благодаря деятельному фею.
— Красивый, да? — в голосе Скетеллы слышался неподдельный восторг.
— Очень, — согласилась с ней Рината, только ее голос был до обидного ровен.
Попытался встать, открыть глаза, пошевелиться, но пока ничего не получалось.
— Обычный, — буркнул рядом недовольный ректор. — И вообще, если ты забыла, напоминаю: ты замужем за мной, совсем недавно, но очень прочно. Не-рас-тор-жи-мо! — повторил по слогам, а у меня получилось улыбнуться.
Наконец — то у нашего ректора растаяло сердце, он явно ревнует мелкую ко мне и этим надо воспользоваться, чувствую, если их не подтолкнуть друг к другу, то они еще очень долго будут ходить кругами.
— О! Ты наконец — то вспомнил о том, что я тебе жена? — тут же поддела его мелкая.
— Я и не забывал, — фыркнул ректор. — Я просто пытался осознать, что сие уже случилось и это факт!
— Угу, — покивала Рината, не замечая, что я открыл глаза, все ее внимание сосредоточилось на ректоре, который снова нацепил на себя балахон и закрыл лицо глубоким капюшоном, теперь понятно почему она на него злится. — Мне кажется, что ничего ты не осознал, — скрестила руки на своей груди.
— Совершенно точно осознал, — не согласился с ней ректор.
— И именно по тому, что твоя жена тебе поддержка и опора, самый близкий и родной человек, перед которым можно быть самим собой, ты снова вырядился в это убожество? — подошла она к нему вплотную. — Сделай одолжение, — нагло заглянула ему под капюшон. — Подумай еще раз. Подольше. Примерно, лет двести и желательно как можно дальше от меня!
— Я для тебя старался! — вспылил ректор и вокруг него вдруг заклубилась тьма и все кто находился в комнате, попятились к двери. — Чтобы ты не видела моего уродства! — продолжил он бушевать.
Думал, пора вставать и защищать мелкую вредину, но она меня удивила.
— Ты не урод! — не боясь его тьмы, смело ткнула пальцем в грудь ректора.
— Ты считаешь это не уродством? — проорал, сдергивая с себя капюшон и поворачиваясь к Ринате той стороной, где был шрам от магического ожога. — И это тоже не уродство? — сорвал с себя балахон, а следом и рубашку, открывая ей вид на свою грудь, испещренную еще более уродливыми отметинами. — И она тоже мое уродство, — указал большим пальцем себе за спину, там, где клубилась жуткая тьма.