– Датское огниво?
– Как вариант. Но ничего подобного я не встречала за всю свою практику. Понимаешь, датское огниво – это что-то вроде легенды волшебного мира. Все о нём знают, но никто не видел. Майер – тот волшебник, который при его помощи женился на принцессе, почему-то потом ни разу им не воспользовался, хотя случались ситуации, когда было необходимо прибегнуть к магической силе. Никому не известно, почему он больше его не применял – то ли он был убежден, что это неправильно, то ли артефакт украли.
– Убежден, что неправильно? – хмыкнула я. – После того, как забавлялся с принцессой, а ей врал, что она видит сон? Ну-ну. У этого парня странные представления о том, что правильно, а что нет.
– Логично, – кивнула Барбара. – Тогда огниво могли украсть.
– Украли и ни разу не воспользовались до сегодняшнего дня?
– Майер мог его потерять, и артефакт нашли только в наши дни,
Я с сомнением кивнула, соглашаясь. Да, это походило на правду.
– Тебе не надо переживать по этому поводу, – голос Ягушевской зажурчал ручьем, – Кош Невмертич подал заявление в высший совет. Будет проведено расследование. Если кто-то пользуется несанкционированным артефактом, он будет наказан.
– Какие строгости… – вздохнула я и спросила: – А зачем вы храните фотографию Баюнова?
Глаза Барбары Збыславовны вспыхнули, как бриллианты, а потом она опустила ресницы, помешивая кофе ложечкой.
– Уже допила кофе? – спросила Ягушевская. – Хочешь, я тебе погадаю?
– Гадайте, – я пожала плечами, понимая, что мне опять не ответят. Это визитная карточка всех волшебников, похоже. Не отвечать на вопросы.
– Дай мне чашку, – попросила она, и я передала ей чашку, на дне которой осталась кофейная гуща.
Барбара Збыславовна покачала чашку и перевернула её на блюдечко, накрыв сверху ладонью.
– Я сама не слишком верю в гадания, – Ягушевская усмехнулась, – никто до конца не понял их природы – то ли гадания предупреждают, то ли показывают то, что неизбежно. Но мы можем отнестись к этому, как к развлечению. Просто позабавимся.
Она приподняла чашку и поставила ее рядом с блюдцем, разглядывая кофейные потеки.
– Злые мысли… – сказала она, помолчав. – Тебя одолевают злые мысли. Ты не должна им подчиняться. Гони их прочь.
– Чудесно развлекаемся, – проворчала я. – А что-то хорошее там есть?
– Рядом с тобой гепард, – невинно заметила Ягушевская. – Он справа, это значит, что он хранит тебя.
– Гепард? – я оживилась и тоже заглянула в чашку, но кроме бесформенных пятен ничего там не увидела.
– А с другой стороны… – Ягушевская вдруг нахмурилась и склонилась над чашкой. – Тоже пятеро… – произнесла она тихо.