– Лера… – голос мужчины прервался, когда мытье и лечение опустились ниже талии.
Волчица лукаво глянула на него снизу вверх, опустившись на колени и Филипп чуть не сошел с ума от возбуждения. Его член уже вызывающе торчал, изнывая от желания.
– А теперь, дружок, иди сюда… – пробормотала девушка и взяла упругий отросток в рот сразу на всю длину.
Как только Филипп не кончил, едва язык волчицы коснулся головки члена, он и сам не понял! А волчица подождала немного, давая себе возможность привыкнуть, а после легонько пощекотала языком уздечку. Филипп согнулся и сдавленно простонал:
– Что же ты делаешь!
– Ласкаю своего мужчину, – хищно улыбнулась в ответ Валерия, снова заглатывая налитой орган в самое горло.
Разрядка наступила быстро. Стиснув голову Леры, Филипп выплеснулся ей на грудь, а потом встал на колени рядом с ней и долго целовал ее губы.
– Твоя очередь, – улыбнулась Валерия вставая с колен, протягивая мужчине мочалку.
Теперь уже Филипп намыливал мочалку и водил ею по соблазнительным выпуклостям волчицы. Он обожал целовать ее крупные розовые соски и позволил себе это делать до полного насыщения. Валерия стонала и извивалась в его руках, когда он нежно промывал ее промежность, кончиками пальцев касаясь клитора, а потом принимаясь заигрывать с розовой жемчужиной струей воды.
– Сейчас, пожалуйста! – простонала она ему в плечо.
– Иди ко мне, – пробормотал Филипп, подхватывая Валерию и прижимая спиной к кафелю.
Со стоном наслаждения он насадил ее на себя, вжался в ее тело и не удержался – крепко, оставляя засос, поцеловал гибкую шею.
– Крепче! – застонала Валерия, извиваясь под его ласками.
Филипп резче толкнулся в ее женственность и услышал:
– Укуси крепче! Пометь меня!
Пока мужчина соображал, о чем его просят, волчица сама дотянулась до его плеча и оставила четкий отпечаток. Потом блаженно улыбнулась, глядя в глаза:
– Все! Теперь ты мой!
И тут же подставила свою шею:
– Кусай! Пожалуйста!
Филипп исполнил просьбу, и даже зализал ранку, а потом вернулся к тому, на чем они остановились. Только теперь оборотница вдруг выскользнула из его объятий, повернулась спиной, поставила одну ногу на широкий край, прогнулась и попросила:
– Возьми меня так!
От зрелища, открывшегося глазам, у Филиппа сорвало последние предохранители! Он набросился на свою волчицу, рыча, стискивая ее, оставляя синяки на белой коже. А девушка лишь изгибалась, постанывала и повторяла:
– Еще! Еще!