Следующий корабль приходилось брать либо на абордаж, либо поджигать. Выбрал второй вариант, как на нашем направлении было сразу два противника, а удвоенных в количестве пусть и обреченных, но обозленных воинов-рыцарей, можем не сдюжить.
Впереди и с боку были корабли и для поджога выбрал впереди стоящий, с другим могли разойтись бортами и тем выиграть время.
— Греческий огонь, самострелы, никто з ворогов не должен пустить стрелу, — прокричал я.
Пять ратников быстро открыли массивные ящики, где, завернутые в тряпки, лежали горшки с горючей смесью, к сожалению, на основе спирта и органического масла, а не нефти, которой никак не получалось запастить у булгарских купцов впрок. Поэтому и надежда была на суету и быстровоспламеняющиеся корабли, которые на жаре были сухими, по крайней мере, надстройки. Вот только достаточно сообразить забросить ведро за борт и залить жидкость, с большой вероятностью она потухнет. Вот только противопожарные средства у немцев отсутствовали.
Как только приблизились к вражескому кораблю по курсу, арбалетчики выпустили рой болтов, чем ввели в недолгое замешательство противника, и этого времени практически хватило метателям, только один получил болт в бедро — на малом расстоянии он пробил кольчугу и проник в плоть. Немного сменив направление движения, мы расходились бортами с двумя кораблями. И, если бы не занятость команды одного корабля борьбой с огнем, нас могли зажать в клещи, в которые мы попали из-за своей глупости.
Другой корабль был уже в метрах пятидесяти по правому борту и арбалетчики уже вели дуэли со своими визави. Мне поднесли большой щит, один из тех, за которыми пряталось большинство ратников. Как только два корабля были сцеплены, и не нашими кошками, а крюками немцев, ратники вынырнули из защиты щитов и стали выстраиваться для обороны. Противника оказалось не много, вопреки ожиданиям, даже меньше нас. Видимо, все же не все успели большинство сесть на корабль, или он и не предполагался для морского боя, большей частью загруженный военным снаряжением и продовольствием.
Наши арбалетчики прекратили стрельбу, скорее всего из-за банального отсутствия болтов, но и вражеские стреляли мало, так как на траектории полета стрелы уже выстраивались немецкие воины.
Не мудрствуя лукаво, я достал пистолет и сделал четыре выстрела в противников. Больше не получилось, так как Бер, размахивая своим огромным мечом, набросился, как лев на антилопу, на немецких кнехтов, и стал их рубить, к гиганту присоединились другие ратники, я так же пошел вперед. Увидев, как один из немцев увлеченно машет алебардой по сторонам, обнажая мне свой бок, я не преминул его туда уколоть. Дальше, увернувшись от бокового замаха, рубанул мечника, покусившегося на мою жизнь. В спину прилетел рубящий удар, но броня спасла, я же, наотмашь, не видя противника, скорее интуитивно, рубанул обидчика по шее.