— И комната номер тринадцать, — закончила перечислять.
— Обязательно тринадцатая? — спросил, видимо, самый впечатлительный.
Я уже вошла в образ.
— Разумеется! Это ведь древнее магическое число. Один плюс три равно четыре. Число смерти! Ну что, в сусликов или извинитесь?
Предупреждающе сложила руки на груди, пока Васильев рыдал от смеха на моем плече.
— Кого вы слушаете? — надменный голос прорвался сквозь толпу вместе с владельцем. — Она обычная девка, подстилка. У нас таких половина Академии.
Пантин мерзко хохотнул.
Я — подстилка?!
— Повтори, — сухо попросила, пряча эмоции.
Спиной ощутила исходящее от Лиса напряжение.
Блондинчик подался вперед и чуть понизил голос:
— Тепло под Морозом?
Замахнулась прежде, чем до конца осознала смысл услышанных слов. Рядом натурально зарычал Васильев, словно вот-вот бросится на Пантина.
Быть жестокой разборке, если бы не суровый голос:
— Замерли. Все.
Хмурый Мороз вышел из бара.
Моя ладонь остановилась в сантиметре от бледной щеки.
— Пантин, у вас прорезался голос? — ректор говорил бесстрастно, лишь глаза выдавали гнев. — Отправитесь в Арктику белым медведям песни петь про Новой Год. Просите прощения у Липовой.
Бледное лицо перекосилось, глаза сверкнули.
— Я не люблю повторять дважды, — спокойствие ректора казалось незыблемым.
Разум все же взял верх, потому как в следующее мгновение мы услышали:
— Извини, Варвара. Я был неправ и оскорбил тебя незаслуженно.
Искренности в его словах ни грамма.
Обидно. Из-за неверных выводов, наслушавшись сплетен, вылил свою желчь на меня.
Вымолвить "прощаю" мне гордость не позволила. Ограничилась скупым кивком.
— В понедельник жду вас у себя в кабинете, — Мороз повернулся к Пантину. — Насчет песен в Арктике я не шутил.
Он скрылся в полумраке бара.
Взгляд Пантина сказал, что это еще не конец.
Согласна. Пока лично не приложу руку о его наглую морду — не успокоюсь.
— Я убью его, — Лис приобнял за плечи, глядя в спину Пантину, — если он снова тебя оскорбит.
— Васильев, — голос Мороза звучал строго, но слышалось скрытое веселье, — я могу сделать дуэт и устроить медведям двойной праздник.
— С удовольствием, — не растерялся Лис и тише добавил, — не придется гоняться за белобрысым по всей Академии.
Это фиаско.
Мороз снова появился на входе, теперь — с бокалом в руке.
— Уважаю ваше стремление постоять за подругу, но в стенах Академии я — судья и палач.
— Отлично, мы очень удачно будем в Арктике, — чтоб не выглядеть слишком нагло, Лис говорил тихо, склонясь ко мне, да только знает же — Мороз все слышит.
Вокруг нас — неудивительно! — любопытствующие ждали сенсаций.