— Кое-что было…
— Рассказывай! — подзуживают его парни.
Меня бомбит от его намеков.
— Рассказывать свои влажные фантазии Паша умеет, пусть покажет, если было, — осаживаю его я.
— Окей, Раф. Ты возвращаешься в чат и делаешь ставку на Цареву. Или — на себя. А я показываю кое-что интересное.
Черт! Неужели есть что показать?! Да ну… Динка сказала, что поцелуй был первый.
— Ты меня не впечатлишь, — качаю отрицательно головой. — Их впечатляй. Они ставки делали, не я.
— Ладно, Дагер, слив засчитан.
— Так, а где шоу?! Воронин! — возмущаются остальные. — Корми публику! Мы хлеба и зрелищ!
— Окей, небольшой анонс! Имеющий глаза да увидит, имеющий уши, да услышит…
Ухмыльнувшись, срывается с места и идет к горящим окнам. Стучит Динке в окно. Та замирает, переводит хмурый взгляд на него. Присматривается…
Подкидывая, в руке мяч, подходит. Встает коленками на низкий широкий подоконник и открывает створку. Доносится музыка.
— Привет, Дин.
— Привет.
— Я кое-что тебе должен… — флиртует Паша. — За одну ценную вещь, потерянную по моей вине.
— Аа… — сдувает она выбившуюся на лицо прядь волос, очевидно теряясь.
Не могу сообразить, о чем речь. Мои испорченные мыслишки выдают только банальные интерпретации. Но это же бред!
Он демонстративно вынимает из кармана две купюры по пятьсот евро. И добавляет к ним еще несколько…
— Ого… Расценки пошли! — тихо стебется стая. — Интересно за что именно? Хочется скабрезностей и деталей…
— На столько мы договаривались, м? — взмахивает деньгами Паша.
Что происходит?! За что деньги?
Дина протягивает руку, чтобы вытащить их из его пальцев. Но он медленно отводит руку. Музыка меняется. Снижая голос Паша флиртует с Динкой, поймав ее пальцы. Я не слышу, о чем они говорят.
Мое сердце надрывно колотится, откачивая кровь от мозгов.
«Ты хотел вмешаться!» — напоминаю я себе.
Складывая одной рукой купюры пополам, он пытается похабненько всунуть их ей под купальник, на бедре.
Царева! Ну! Ты чего?!
Подрываюсь на ноги. Но Динка наотмашь лупит ему по наглой морде, деньги рассыпаются. Окно с грохотом закрывается.
Да-а-а, это мой аллигатор! Теперь — узнаю. Все правильно! — с облегчением падаю обратно на качели.
Стая хохочет. Воронин, угорая, трет щеку.
— Коза резкая…
— Грубо, Паша, грубо. Учиться тебе еще и учиться, — хлопаю ему по плечу. — Выбери мишень попроще, не позорься.
— Ну покажи класс сам, чего ты?
— Неа. Неинтересно, — высокомерно улыбаюсь я.
— Да ладно! Ты сдулся просто! Ким — мимо. Устинова — мимо. Боишься, что и с Царевой пролетишь.
— Твои суждения обо мне, — поправляю рубашку. — Не являются модераторами моего поведения. Можешь не напрягаться.