Армию, которую должны были поддержать совершенно новые артиллерийские орудия. По этому поводу Николай общался уже с великим князем Сергеем Михайловичем, братом Сандро. С которого царь уже сумел вытребовать не только начало работ над новым видом артиллерийского оружия, миномётами. Которые правда для секретности, в переписке, продолжались называться полевыми мортирами. Но Николай рассчитывал получит лёгкие и мобильные средства огневой поддержки пехоты, в батальонном звене. Весьма современных конструкций. В дополнении к, установленным на колёсные лафеты, мелкокалиберным орудиям Гочкиса. Для полкового звена Николай потребовал создать полковые трёхдюймовые пушки, близкие по конструкции к разрабатываемым трёхдюймовым противоштурмовым орудиям. При этом расчёт должен был иметь возможность перекатывать орудие только своими силами. А само орудие должно было иметь возможность вести навесной огонь. И ещё Николай потребовал создать шестидюймовую полевую мортиру. Которую можно было бы транспортировать шестёркой коней. Для дивизионной артиллерии предполагалось оставить трёхдюймовую пушку, дополнив её стосемимиллиметровыми гаубицами. Для тяжёлой артиллерии предлагалось разработать стосемимиллиметровые орудия, стодвадцатидвухмиллиметровые и шестидюймовые гаубицы. Но помимо всего этого предполагалось создать и осадную артиллерию. Включая и железнодорожные установки, в том числе и со старыми корабельными орудиями. И эту осадную артиллерию предполагалось применить для сокрушения немецких и австрийских крепостей.
Проблемы воздухоплавания, авиации, флота, включая и создание речных флотилий на Дунае и Висле, бронетехники Николай решил оставить на потом. Как, впрочем, и работы с радиоактивными материалами. Нет, диплом Марии Склодовской-Кюри, был официально подтверждён. А она сама, вместе с мужем, была приглашена на работу в Московский университет. Где для неё предлагалось создать кафедру радиоактивных материалов. Как для их изучения, так и для преподавания в этой области науки. Но пока ответ из Парижа не пришёл. Да и Николай пока решил не форсировать работы над ураном. Для начала следовало решить проблему с Японией. Да и остановить революцию тоже. Хотя два медицинских научных института, микробиологии и крови, уже начали свою деятельность. И на очереди были два других государственных научно-исследовательских института, аэронавтики и ракетной техники. Но ни с Жуковским, ни с Циолковским, царь пока не встречался.
Но зато он встретился с другими людьми. Наиболее значимыми нефтепромышленниками России, с такими звучными фамилиями, как Нобель, Ротшильд и Манташев. Причём по поводу последнего не стоило обольщаться. Этот человек, которому принадлежало половина добычи нефти в России, был армянином. Из Тифлиса