Внутри я так ликовала от его слов, что даже ответила на поцелуй с удвоенным энтузиазмом.
Неужели моя свобода совсем близко? Сердце забилось в удвоенном ритме.
– Защитите принца! Предотвратите насилие! – орала леди Рдон. Да так, что стекла дребезжали.
Не успела я опомниться, как в покои принца ворвался отряд стражи и стянул меня с не менее шокированного происходящим шарша. Иорин попытался меня перехватить, но охрана знала свое дело и выволокла меня за пределы покоев в считаные секунды. В коридоре, с нетерпением притопывая, уже ждала Хельга.
– Не знаю, кто вы, леди, но гнить вам в тюрьме до конца жизни, – высокомерно заявила карга, ударяя меня веером по лицу. Не особо больно, зато унизительно. – В подвалы ее.
Конечно, я была шокирована произошедшим, но даже тогда осознала, что причина ареста была в моем разоблачении. Не знаю как, но письмо от клана Берк дошло до карги, разрушив все мои планы.
Пока меня тащили по дворцу, я пыталась уговорить стражу отпустить меня. Когда вывели на улицу, где занимался рассвет, начала откровенно умолять и оправдываться. Ничто не проняло этих хладнокровных рептилий. Уже виднелась дверь в подземелье, где держали преступников перед отправкой в тюрьму, когда я краем глаза заметила безмятежно лежащего на берегу моря Рафа с травинкой во рту. Темный наслаждался тишиной и звуками прибоя, полностью игнорируя мои крики.
– Рафаэль, черт тебя дери! Освободи меня!
Ноль реакции. Блондин будто обитал за толстым стеклом, не пропускающим звуки.
– Рафаэль! Ты мой должник! Рафаэль!
Увы, но эта скотина даже не повернулась в мою сторону, продолжая наслаждаться ветерком и солнцем. Так меня и затащили в камеру: злую, орущую и бьющуюся в отчаянии. Расстроил не так факт ареста, как полное игнорирование со стороны темного. Будто упал камень на грудь, не позволяя полноценно дышать.
Глава 17. Презумпция невиновности
Холодно, сыро и темно. Именно в таком порядке мне не нравилась обстановка в тюрьме. И как я, аферистка со стажем, могла оказаться в таком месте? Как будто само провидение было против меня. Первая мысль, закравшаяся ко мне в голову, когда я осталась в камере одна, была о том, что Раф предал меня. Я не находила другого объяснения в сложившейся ситуации. Однако его поведение при последней встрече совершенно выбило меня из колеи. Он не мог не заметить меня, в этом я уверена: слишком сильно кричала. Тогда почему темный не предпринял попыток спасти меня или предотвратить арест? Этот предатель просто лежал на берегу и смотрел в небо, пока меня позорно волочили пятками по земле прямо в казематы над обрывом. Такого унижения я не испытывала со времен школы.