— Чем я недовольна? Хм… Вы действительно хотите это узнать? — я оторвала рукав от школьной формы и попыталась ее привести в надлежащий вид, — Если вы решили поучаствовать в драке с другой школой, то почему я должна принимать в этом участие? — рубашка была полностью испорчена. Она была местами в пятнах крови, да еще порвана теперь. — Я же говорила Бэю, что вас нельзя брать в клуб.
— Мы вовсе не виноваты.
— Они первые бросили нам вызов.
— Отказаться было бы трусостью.
— Но причем здесь я? Ведь столько раз просила вас не называть меня боссом и не вмешивать в свои дела, — прошло уже почти три месяца, как эти хулиганы стали за мной ходить. За это время чего только не произошло. Было уже целых три драки с соседними школами. А сегодня произошла четвертая. — Зачем я вообще это говорю? Вы же все равно всерьез не воспринимаете этих слов. Подайте мне мое пальто, — взяла пальто и повесила его на локоть. До квартиры от места нашей битвы было близко идти, поэтому я не стала его надевать, — И сумку. — повесила сумку на плечо и хмуро посмотрела на хулиганов. — Упс… у меня что, губа разбита? — я почувствовала небольшое жжение.
— Совсем немного, босс.
— Даже не видно, — потрогала разбитую губу и скривилась. Пусть это было не в первый раз, но каждый раз все равно было больно. «Ладно, приду домой обработаю».
— А вы… Со следующей недели занятия в клубе отменяются. Вместо новых приемов мы все будем готовиться к приближающимся контрольным. Понятно?
— Конечно, босс. А нам можно принять еще один вызов? и столько энтузиазма было в голоса Бокина.
— Бокин, еще одна такая драка и я лично вас побью. Это хорошо, что нас никто не видел, и здесь нет камер. Вы знаете, сколько может быть неприятностей? В конце концов, уже скоро конец года. У вас разве нет целей в жизни? Неужели вы все время планируете драться? И как вы думаете, сколько денег, таким образом, заработаете. Да вам даже жену будет нечем прокормить.
— Пф… Бандиты очень неплохо зарабатывают.
— Вы всерьез хотите стать бандитами? — насколько я знала, у всех этих пятерых были благополучные семьи, просто слишком занятые родители. Я не понимала причину такого поведения. Быть может, это был просто подростковый бунт, но некоторые из них были старше меня на год, и им уже было по 17 лет. Это уже считай взрослый человек. Почему в их головах до сих пор есть такие бредовые идеи?
— А что в этом плохого.
— Ну, раз вы так скоро хотите умереть, то окей, можете ими быть. Но в таком случае не ходите больше за мной. Я не хочу дружить с мертвецами. Тем более с будущими заключенными.