– Ты с ума сошел! Врач сказал не напрягаться!
Она поставила поднос на коробку от газонокосилки и бросилась к мужчине с огненно-рыжими волосами, который ставит на пень полено. Темно-синяя футболка обтягивает словно выточенный из мрамора торс, а на боку под ней проступают изгибы повязки.
Едва он потянулся за топором, Женя подоспела и перехватила его кисть.
– Только попробуй, – сказала она строго глядя ему в глаза. – И я, честное слово, привяжу тебя к кровати. Буду кормить с ложечки и не выпускать, пока доктора не позволят.
Маркиз Джек МакФэйн усмехнулся и обхватил Женю за талию прежде, чем она успела возмутиться.
– Может, мне стоит согласиться? – спросил он.
Женя попыталась высвободится, демонстрируя, что очень рассержена и беспокоится, но руки маркиза держат крепко. Она сдалась и положила ладони ему на грудь.
– Джек, – сказала она. – Ты две недели пролежал в больнице, в проводах и капельницах. Тебе влили столько крови, что… Вообще не знаю, где они столько взяли. А ты собираешься махать топором и колоть дрова. Нет, дорогой мой, я не позволю тебе угробить себя.
Лорд Фэйн засмеялся.
– Ты такая милая, когда сердишься.
– Не заговаривай мне зубы, – все еще сердито проговорила Женя, но уже сама начала улыбаться. – Еще столько предстоит сделать. Виктор Геннадьевич пришел ужас, когда узнал, что реликвия пропала. Мне еще объяснительные писать. И за тобой следить.
– Я не ребенок, Джини, – чмокнув ее в лоб, произнес маркиз. – И уверен, взамен потери реликвии он будет рад познакомиться с таким специалистом по восемнадцатому веку, как я.
Женя даже глаза округлила.
– Это ты так лихо на работу устроиться собрался? – изумилась она.
– Не тебе же меня содержать, – усмехаясь сказал Джек МакФэйн. – Не важно в каком времени, но я не позволю своей женщине взвалить на себя такое бремя.
От этих слов в груди растеклось теплое чувство защищенности и безопасности. Но она все же произнесла:
– Как благородно. Но Мистеру Шайну, Виктору Геннадьевичу и всем остальным, лучше не знать, откуда ты, и где побывала я. Даже пришлось стереть фото и видео на телефоне.
– Тебе было жаль?
Женя помялась, затем сказала, ковыряя ногтем ворот его футболки:
– Немного. Где я еще увижу эту реликвию и изумленное лицо маркиза, который впервые увидел свою фотографию.
Джек Фэйн хмыкнул.
– Думаю, лицо маркиза тебе более чем доступно.
– Просто я беспокоюсь.¶
***¶
Маркиз наклонился к самому ее лицу и посмотрел в глаза. От этого взгляда, как и в первый раз, по коже прокатились мурашки, а в груди сладко заныло. Он провел пальцем по ее губам, нежно и едва касаясь.