Годунов проснулся внезапно, но не стал открывать глаза. Он лежал в постели, ощущая, как теплые пальцы Екатерины нежно касаются его лба, скользят по вискам, спускаются ниже, обводя овал его лица, останавливаясь на подбородке. Теплое дыхание коснулось его губ и нежный поцелуй, словно долгожданный подарок, остался на них. Екатерина не была холодной женщиной, она с искренним пылом отвечала на его страсть, но никогда прежде не проявляла инициативы в их взаимных ласках. Счастливая улыбка против его воли растянула губы Владимира, таиться больше не имело смысла, он ловко уложил Екатерину на спину и впился ей в губы жарким поцелуем. Оторвался с трудом и обвиняющим тоном заявил:
— Ты начала первая. А я просто очень рад.
— Да, признаюсь, я начала первая. Думала, что смогу не разбудить тебя, но ты такой чуткий. — призналась Екатерина.
— Еще бы. — заважничал Владимир. — Спать, когда тебя целует такая женщина — это не для меня. Ты делала все так особенно, что я почувствовал себя почти любимым.
Екатерина напряженно вглядывалась в его темные глаза, затем провела подушечками пальцев по его лицу и, пряча свой взгляд, тихо призналась:
— Мне не спалось, я лежала и думала. О многом думала, о нас с тобой тоже. Мне вдруг стало страшно и стыдно. Я всегда считала, что в жизни у каждого человека бывает одна настоящая любовь. И вдруг сегодня я поняла, что люблю тебя, всем своим сердцем люблю. Так что же тогда было у нас с Феликсом? Ведь мы любили друг друга. С тех пор, как он погиб прошло несколько лет, я вышла замуж за другого мужчину и теперь полюбила его. Разве так бывает, скажи мне? Или я предала Феликса?
— Не мучай себя, Катя. — просто ответил ей Годунов. — Так бывает. У тебя осталась память о первой любви, дети Феликса, которых мы вырастим и воспитаем так, что ему не будет стыдно за них. А ты просто живи, я думаю, мы оба достойны, чтобы любить и чтобы нас любили. А я… я безмерно счастлив, что ты не просто отвечаешь на мои чувства к тебе, но и сама любишь. А теперь для лучшего сна нам придется потрудиться, любимая. Ты же чувствуешь, насколько я рад тебе?..
Они выглядели прекраснейшей парой. Годунов — высокий, стройный красавец в белом императорском наряде и Ксения Юнусова — юная, белокурая красавица — вдова, всем телом прижавшаяся к Императору, обнимая его, соединив свои ладони за императорской спиной.
Екатерина Годунова, вошедшая в комнату случайно, застыла у входа, разглядывая пару. Сам Годунов, осторожно касаясь ладонями предплечий красавицы, растеряно смотрел на ее белокурую макушку. Заметив Екатерину, побледнел и, сделав умоляющее выражение лица, произнес: