Я киваю чаще, чем нужно, подбородок ударяется о пистолет при каждом движении, и тошнота проступает в животе.
– Как я смогу в этом убедиться?
– Ты...Ты можешь доверять мне.
Его губы дергаются, и я ловлю себя на том, что задерживаю дыхание, ожидая, что улыбка вырвется наружу, но этого не происходит. Кажется, она заперта где-то вне досягаемости, как и остальные его эмоции.
– Доверять тебе? Конечно, даже ты понимаешь, как абсурдно это звучит.
– Здесь есть камеры наблюдения, – снова выпаливаю я. Я хочу сказать ему, что полиция узнает об этих убийствах – и о моих, – если он решит пойти на это.
– Об этом не беспокойся. Они не из плоти и крови, и поэтому с ними можно справиться быстро. Текущая тема для обсуждения – ты.
Человек. Плоть и кости он может ранить.
Его скрытая угроза поднимается в воздух и быстро проникает сквозь мои спутанные нервы.
Я ломаю голову, прежде чем, наконец, прошептать.
– У меня есть деньги. Это не так уж много, но…
– Разве я похож на человека, которому нужны твои деньги?
Я смотрю на него, действительно смотрю. На его отглаженные брюки и элегантную рубашку. На его кожаные туфли и дорогие часы на запястье. Он определенно не похож на человека, которому нужны деньги. Однако он уточнил это. Он сказал, что ему не нужны мои деньги, как будто они имеют свою собственную категорию.
Он подносит кончик пистолета к моему рту, и я вздрагиваю, вспоминая, где именно было дуло всего несколько секунд назад.
– Ты будешь держать свои губы на замке. Ты забудешь все наши лица.
Я покорно киваю. Моя единственная цель – сбежать с его вращающейся орбиты, которая холоднее, чем зима снаружи.
– Если ты скажешь хоть одно слово, я узнаю, и поверь мне, тебе не понравится то, что произойдет, Лия. На самом деле тебе это совсем не понравится.
Вспышка страха сводит мои лопатки вместе, и я ошеломленно смотрю на него. Как он узнает? Как это вообще возможно?
– Это понятно? – говорит он медленно, неторопливо, подкрепляя свои слова.
Я киваю.
Он убирает пистолет, и я глубоко вздыхаю.
– Используй свои слова, Лия.
– Да. – Мой голос едва слышен.
– Скажи: «Да, я поняла».
– Да… Я поняла.
Он тянется ко мне другой рукой, и я замираю, когда его пальцы возвращают пистолет, мягко скользя по моим губам. Пламя вспыхивает на моей коже, хотя его прикосновение похоже на пересечение дорог со смертью. В прямом и переносном смысле.
– Эти губы останутся закрытыми.
Мое горло сжимается, и я не могу издать ни звука или даже кивнуть головой.
Он отпускает меня так же быстро, как схватил, и холодная волна окатывает прежний огонь, окатывая его одним резким взмахом.