Жаль было бы брать кровь из этой фарфоровой кожи, но пометить ее – совсем другое дело.
Вид моих красных отпечатков ладоней на ее заднице пробудил во мне зверя, того, кто жаждет больше отметин, больше притязаний.
Просто большего.
Выпив маленькую бутылочку воды, я выбрасываю ее в мусорное ведро и возвращаюсь в спальню.
Лия все еще спит в своей смертельной позе, но простыня соскользнула, обнажив идеальный розовый сосок.
И вот так я снова становлюсь твердым.
Черт.
Я ложусь рядом с ней, подперев голову рукой, и внимательно наблюдаю за ней. Не в силах сопротивляться, я наклоняюсь и беру обнаженный сосок в рот, облизывая его языком, как подросток, одержимый сиськами.
Сначала Лия остается неподвижной, но затем ее мертвая поза прерывается, и губы приоткрываются.
– Мммм…
Звук идет прямо к моему члену, затвердевая до точки пытки. Я прикусываю ее сосок достаточно, чтобы вызвать легкий дискомфорт, надеясь, что она откроет глаза, но она снова стонет, ее рука двигается под простыней.
Я опускаю его, чтобы посмотреть, как она трогает свою киску, потирая клитор тем мягким, но эротичным способом, который предназначен для того, чтобы получить удовольствие.
Только не снова.
В прошлый раз я, может быть, и наблюдал, но, когда я буду рядом, она больше не будет прикасаться к себе.
Обернув свою руку вокруг ее, я все еще держу ее, мои пальцы касаются ее влажных складок.
– Мммм, – бормочет она, пытаясь высвободить руку и продолжить свою работу.
Я снова покусываю ее сосок, и на этот раз она задыхается, просыпаясь, ее темно-синие глаза сначала смотрят в никуда, прежде чем она медленно фокусируется на мне.
– Что…? – она замолкает, когда видит мой рот вокруг ее соска и мою руку на ее киске.
Красный оттенок распространяется по ее светлой коже, покрывая шею, лицо и даже уши. Ее чувство стыда интересно, и я ловлю себя на том, что хочу запечатлеть его глубже в своем сознании.
Или, может быть, я действительно хочу видеть ее раскрасневшейся и в моей власти.
Я говорю, прижимаясь к ее соску, заставляя ее извиваться при каждом моем вдохе к влажному, чувствительному кончику.
– Ты снова трогала себя, Леночка, но эти мягкие пальцы больше не удовлетворяют тебя, не так ли? Я могу дать этой киске то, чего она действительно жаждет.
Она кладет другую руку мне на плечо. Она должна сопротивляться мне, остановить меня, как диктует ее умный мозг, но мы с ней знаем, что это не может продолжаться долго.
– Ты будешь хорошей шлюхой или хорошей девочкой, Лия?
Она резко втягивает воздух, пытаясь вытащить руку, лежащую на ее клиторе, из-под моей. Но я держу ее в плену, и она задыхается, когда я немного толкаю ее.