Я наконец увидела взгляд небесно-голубых глаз Сокола. Ни тени насмешливости, прежнего шарма и желания очаровать. Рядом со мной сидел тот, кто уродовал своих жертв до неузнаваемости. Он сам носил столько шрамов, что не каждому воину удавалось собрать за всю жизнь. И меня колотило от такой двойственности. Утром галантный кавалер, а вечером — тень из ночных кошмаров. Но сегодня ни одно наваждение не держалось слишком долго. Сокол взял стакан, отпил глоток вина, а вместо него заговорил Бесо.
— Лина Хельда, вы напрасно думаете, что мы в обморок упадём от вида крови, как девчонки. Да и стать воинами клана нам уже предлагали. Магнус, инструктор из академии, говорил, что возраст — не помеха. Можем подготовиться, пройти испытание и любого из нас зачислят в отряд.
Я задохнулась. Схватила стакан с вином и позволила себе несколько крупных глотков.
— И что вы ответили, Бесо? — я смотрела прямо перед собой, старалась вернуть самообладание. В Бездну демонов Клан Смерти, если из моих ребят сделают жестоких убийц. Не для такого будущего я из кожи вон лезла. Школа при посольстве, именной счёт у каждого ребёнка, образование, как у столичных богатеев. Столько усилий, чтобы вытянуть сирот из ямы бедности и безысходности, — и всё впустую? Что теперь? Сделают из них пушечное мясо? О боги! Да я была готова лечь в постель с Кантариусом, чтобы избежать такой судьбы для воспитанников в Бессалии! — Что. Вы. Ответили.
— Лично я согласился, — сказал Бесо и гордо поднял подбородок.
Сокол промолчал, но я слышала шорох, с которым он пододвинул к себе тарелку с лепёшками.
— Ясно, — я поджала губы. — Раз так, то можете идти.
Я допила вино и поставила на стол пустой стакан. Впервые захотелось чего-то покрепче. Отец любил высокоградусный алкоголь. Бутылками пил, когда я имела наглость разочаровать его в очередной раз. Так вот, что он чувствовал.
Бесо зарабатывал очки перед друзьями, а на моё мнение ему уже было плевать. Я теряла влияние на детей. Возможно, потому что меньше времени проводила с ними. Действительно забросила приют, хоть и верила, что из кожи вон лезу. Хотелось спросить Амелию, узнаёт ли она аромат граната и перезрелой сливы? Мне было больно. Может, уже и возвращаться в Бессалию не нужно? Все останутся здесь, поступят в отряды, погибнут на войне с Паучихой?
— Они всё равно вырастут, — тихо сказал Сокол, глядя на спины трёх старших воспитанников, уходящих к шатру. — Уже выросли. Вы не заметили, потому что слишком сильно любите их.
— В следующий раз, когда решите указать мне на что-то, чего я не заметила, делайте это наедине, — я часто заморгала, надеясь, что удержу слёзы. Не хотелось выглядеть истеричкой, но эмоции били через край. Лучший убийца клана мастерски обращался с таким оружием как правда. Бил мягко, но точно. Дети выросли, пошли наперекор моим надеждам. Бесо уже не собирался управлять трактиром, Кондр и Дайс передумали полностью посвящать себя столярному делу. Что дальше? Динали скажет, что собирается стать первой женщиной-убийцей в клане? Нет уж, надо поговорить с Амелией, как вернуть ребят на путь истинный. Если есть шанс достучаться до Бесо и компании, я его использую. А пока уступлю.