— Да что рассказывать, Вован… — тяжело вздохнув, Андрей Максимович снова взглянул на дочь только уже без искренней улыбки на лице. — Жена моя — Катя — помнишь такую? Развелись больше, чем десять лет назад, а имущество никак поделить не можем. Я уже дал добро, чтобы она с Маришкой жила в нашей квартире, сам себе взял через три остановки отсюда. Думал, что всё, жизнь налажена; крыша над головой есть, дочь единственная и любимая не забывает, бывшая жена напоминает о себе только в особых случаях, но нет. Чёрт знает, что ей ударило в голову, но коллекторы взломали мою квартиру, арестовали все средства, заблокировали все карты… Я даже и не знаю, что делать вообще! — сдержался Андрей Максимович, чтобы не выругнуться.
Как же сейчас тяжело приходится Рожкову. Живёшь себе спокойно и в один прекрасный момент всё, что у тебя было и чем ты активно пользовался, арестовали и перекрыли доступ к использованию. Куда в таком случае идти и на что жить? Ужасные реалии, когда твоя бывшая жена — Екатерина Георгиевна Рожкова.
— Так, дети, шуруйте в комнату! Пообщайтесь! — в шуточной форме приказал Владимир Александрович.
Марина и Тим покорно встали изо своих мест и, поблагодарив за приятную компанию, удалились из зала в комнату Тимофея. Здесь Рожкова была впервые, поэтому девушка при включённом свете очень долго разглядывала стенку с постерами и параллельно задавала вопросы про увлечения Гордеева.
— Миленькая гирлянда! — усмехнулась Марина, проводя пальцами по бледно-жёлтым лампочкам.
— Спасибо, — не смог сдержать смех Тим, вспоминая, как буквально на днях он выговаривал Косте, что Лиза достала его со своими цветными проводами. — Лизун притащила. Видимо, придётся этой гирлянде тут и прописаться!
Рожкова тепло улыбнулась и прошлась глазами по стене дальше, вдоль. Взгляд её упал на фотографию в рамке со дня рождения Гордеева.
— Боже мой! Ты хранишь эту фотографию? — приятно удивилась Марина, оглянувшись на Тимофея, который развалился на диване.
— Да, даже в рамочке на стене висит! С твоей подписью ещё, — улыбнулся Тим. — Хорошо помню этот день!
Рожкова смутилась, и щёки её покраснели. В хорошо освещённой комнате это было очень заметно. Марина осторожно присела рядом на край дивана.
— Уютненько у тебя тут! — вновь оглянулась Рожкова.
— Спасибо, ревизор! — подколол Гордеев.
Тим тут же выпрямился и уселся рядом с Мариной. Взгляды их пересеклись. Повисла тишина в комнате. Даже говорить ничего не хотелось, всё и так без слов понятно. Между Мариной и Тимом были светлые и крепкие чувства, которые вырабатывались годами, только вот им мешали определённые обстоятельства. Но они здесь, вдвоём, смотрят с огромной любовью друг другу в глаза, дав понять, что все страхи и барьеры позади. Они смогли перебороть себя и выпустить эти чувства, наконец, наружу.