— Екатерина Георгиевна! — шустро отреагировала Марина.
Гордеев почесал затылок, призадумываясь. Уверенность брала вверх, что выйдет он за порог квартиры с разрешением, чтобы Рожкова праздновала новый год с семьёй Тима.
— Добрый вечер, Екатерина Георгиевна! — вежливо поприветствовал парень маму Марины.
— Добрый-добрый, — сомнительно оглядела женщина свою дочь и рядом стоящего ухажёра. — Проходите!
Тим слегка напрягся. Как-то всё уже не душевно. Неужели мама Марины прям настолько серьёзная женщина? Хотя по её дочери такого не скажешь…
— Марин, я когда сказала быть дома? Ты видела какой у тебя бардак в комнате? — начала возмущаться Екатерина Георгиевна без особых церемоний.
Гордеев изо спины мамы Марины сумел разглядеть комнату Рожковой, которая даже на первый взгляд визуально выглядела опрятно и просторно. Кажется, разговора дельного не выйдет…
— Мам! Я же сказала, что как вернусь, так уберусь, — виноватым, но напористым тоном произнесла Марина. — Это, кстати, Тим! Учится со мной в параллельном классе.
— А я мама Марины! Слежу, чтобы моя дочь была порядочной.
Рожкова с непониманием посмотрела на Тимофея, который, честно говоря, пребывал в шоке. Ничего такого ужасного не произошло, чтобы разводить такой скандал. К чему всё это?
— Мам, Тимофей хотел бы тебя кое о чём попросить… Я налью чаю? — осторожно спросила Марина, стараясь сгладить обстановку, которую Екатерина Георгиевна всячески пыталась обострить.
— Наливай, ты знаешь, какой я пью!
Мама Рожковой словно проигнорировала информацию о Тимофее. Её волновала больше каждый день одна и та же кружка незаменимого чая с бергамотом средней крепости и с двумя ложками сахара. Стоит сделать чуть что не так, как Екатерина Георгиевна учудит очередной скандал. У Рожковой была уже набита рука по «стандартному наливанию чая» для своей матери. Гордеев стоял в стороне, не решаясь присесть на белый деревянный стул.
— По какому вопросу? — весьма строго и в очередной раз недовольно отозвалась Екатерина Георгиевна.
— Впереди Новый год, чудесный праздник! Мои родители приглашают вашу дочь его отметить. По этому поводу я и пришёл! — деловито, но так вежливо и бархатно проговорил Тим.
Рожкова стояла спиной к матери и мальчику, от которого она без ума. Сердце предательски колотилось как ненормальное. Руки начало трясти. Марина слишком нервничала так, что рука с чайником неудачно дёрнулась и часть кипятка пролилась за пределы кружки.
— Марина! — возмутилась мама.
— Я сейчас всё протру, извини! — виновато отозвалась Рожкова.
— Так что вы ответите на приглашение, Екатерина Георгиевна? — не унимался Гордеев.