— Да нет, что такого страшного? — стараюсь съязвить я. — Подумаешь, мог не вернуться, подумаешь, еле в живых остался… И — что, я должна беспокоиться, нет ли у меня соперника?
Да, я кое-что вспомнила про эту планету и их гаремы, там все может быть. А расстегнутая куртка очень удобна для того, чтобы притянуть к себе за отвороты и заставить наклониться ближе. Он смотрит мне в глаза, и я уже без всякого стеснения висну на шее и глажу его по плечам.
— Соперник? — приходит в себя Илья и вспоминает мой вопрос. — Это вряд ли. А ты единственная, кому я все рассказал. Никто не знает, кроме Аниты и ее мужей, — он умудряется улыбнуться, произнося это непривычное словосочетание, — а они живут там, на Венге. Если ты не против, я тебя с ней познакомлю.
Я машинально киваю.
Мы возвращаемся к машине; водитель терпеливо ждет.
— Вначале отвезем тебя домой, а потом — меня, — говорит Илья.
Мы сидим рядом на заднем сиденье и молчим. Илья держит мою ладонь в своих и чуть поглаживает ее, не отпускает.
Когда подъезжаем к моему дому, я решаюсь:
— Никуда я тебя не отпущу. Пойдем со мной!
Он то ли не хочет ничего говорить при постороннем человеке, то ли ждал этого приглашения; но не спорит и только говорит водителю:
— Спасибо, вы нам больше не понадобитесь.
Поднимаемся в квартиру, и, только войдя, еще в прихожей, я обнимаю его и буквально прижимаю к стене.
— Давно мечтала так сделать, — объясняю я.
— Решительная девушка, — смеется Илья, уже снова обретая способность к светским разговорам.
— Да, это так. — И мне кажется, что, как мне безумно приятно обнимать его, забираясь руками под куртку, и провокационно покрывать лицо легкими поцелуями, так и он с готовностью подставляется под ласку, как человек, который изголодался по прикосновениям. Все правда — так реагирует тот, кто очень давно не позволял себе близкие отношения.
Хорошо, что в баре Марина не отказывалась от коктейлей, потому что смелость оказалась не лишней.
Прижатый, в буквальном смысле, к стенке, Илья героически пытался сохранить серьезный вид, но это ему плохо удавалось, на что она незамедлительно отреагировала:
— Ну, и что смешного? Девушка не может первой к парню пристать? Дразнился, дразнился…
Илья осторожно взглянул на нее — шутит? В последнее время он не очень надеялся на идеальное понимание: вдруг сделал что-то неправильно, и, в итоге, девушка уже обиделась и говорит на полном серьезе. А если вспомнить последнюю обидевшуюся на него девушку, то все это может очень плохо закончиться.
Он уточнил на всякий случай:
— Шутишь?
— А что мне еще остается? — шепнула она ему в ухо. — Но ты, действительно, хочешь?