Но следующая Верина фраза полностью разбила мне сердце.
– Я вывезла ее в горы. Если быть точнее, на Аутль.
– Чего? – не поняла я.
Вера пожала плечами.
– Все очень просто. Я пригласила ее прогуляться, и немного опоила. Дальше мой новый знакомый, Коля, забрал нас на джипе, и повез через Марьино, к урочищу Грачево. Около реки Псезуапсе мы ее высадили и оставили там.
– Туда добираться часов пять, – протянул Стас.
Я машинально глянула на часы – половина шестого вечера.
– Мы выехали в четыре утра, и девять оставили ее там, – самодовольно улыбнулась Вера.
– Одну, в незнакомой местности? Накачанную чем-то? – не поверила я. – Зачем, Вера? Что она тебе сделала?
– Это дрянь, – Вера стиснула зубы, – живет и радуется на пару со своим хахалем! А мой Макс…То есть, Михаил.
Она прикрыла глаза, на мгновение задумавшись, а потом сказала:
– Неважно. Главное – мой любимый мертв. Почему я должна жить в этой невыносимой агонии, каждую секунду думать о нем, и понимать, что больше никогда, никогда… А Мила… Вечно этой дряни все достается на блюдечке с голубой каемочкой. Она покрывает убийцу моего мужчины.
– Что ж ты ему не мстишь? – фыркнула я.
Вера устало качнула головой.
– До него разве доберешься? И… Он так похож на него. Я не смогу.
Закрыв лицо ладонями, она заплакала. Тихо, безнадежно. Но мне было почему-то совсем ее не жаль.
Брезгливо поморщившись, я обратилась к Стасу:
– Пусть она расскажет подробно, где они ее оставили.
И вышла на балкон, оставив их вдвоем. Через десять минут ко мне присоединился Стас, держа в руках листок бумаги.
– Узнал?
– Да. Надо ехать сейчас. Часа через три-четыре стемнеет, а Мила наверняка двигается, а не сидит на месте. И, возможно, идет она не в том направлении. Не к Лазоревскому, а в сторону Аутль.
Я сжала зубы, представляя, каково сейчас Милке. Одна, в горах, в темноте… Меня затопила такая злость, что захотелось немедленно схватить Веру за волосы и таскать, пока она не закричит…
– Вот сука, – рыкнула я, разворачиваясь и входя в номер.
Тюрина при виде меня шарахнулась в угол комнаты.
– Ты за это ответишь, – пообещала я.
Она самодовольно улыбнулась.
– Я не причинила ей никакого вреда. Просто оставила в горах. Она и половину-то не вспомнит, а что касается моих… вспомогательных средств, так ее никто пить не заставлял. Сама за бутылку схватилась.
Мои руки нервно зачесались. Понимая, что еще чуть-чуть – и я наброшусь на Веру, я спешно покинула номер, бросив Стасу на ходу:
– Надо отыскать кого-нибудь на джипе, и ехать туда. Может, успеем до того, как солнце сядет.
По дороге до отеля я практически бежала, не обращая внимания на Стаса, пытающегося меня успокоить. Когда на очередном повороте он ухватил меня за локоть, вынуждая остановиться, я зло дернула рукой и крикнула: