– Тебе флешка зачем? – вроде бы мирно спросил допрашивающий. И сразу же раздался хлесткий удар. Воркутов вскрикнул, закашлялся, и прохрипел:
– Да зае…ло меня все. И эта работа, и Тагалов, сука, на мозги каждый день капал. Он хотел ограбление сымитировать, чтобы потом флешку Барсонову выгодно продать.
– Так, значит, наши четыре друга и вправду денежки за его спиной тырили? – задумчиво протянул второй тип. – А барсовские ребятушки и не в курсе… Да-а, дела-а-а… А Тагалов, значит, рассчитывал на себя компромат удалить, а других подставить?
– А то, – презрительно отозвался Воркутов. – Еще бы и бабла срубил за это. Барс бы ему за флешку будь здоров отвалил бы.
Я внимательно слушала разговор. Несмотря на то, что мной овладевало дикое желание бежать со всех ног от этой сторожки, тело не слушалось, продолжая оставаться на месте. Мое безграничное любопытство в очередной раз победило здравый смысл, и я замерла, старательно улавливая каждый звук.
Получается, что Тагалов хотел подставить Рамова, Стрелецкого и Топорина. Тех, с кем он за спиной некоего Барсова воровал какие-то деньги. Все становилось еще непонятнее, но интереснее.
– И что, – продолжал неизвестный, – а ты решил флешку на пару с каким-то недоумком украсть и самому ее выгодно сбыть? Ай-яй-яй, нельзя так поступать. Разве мама с папой тебя не учили, что воровать – плохо? А у своих – тем более?
– Пошел ты в …, – грубо ответил Воркутов. Конец фразы оборвался, раздался странный булькающий звук, словно ржавая труба пыталась выдать остатки воды. Я насторожилась, но хрип не прекращался – Воркутов определенно захлебывался чем-то.
Трясущимися руками я ухватилась за оконную раму и осторожно заглянула внутрь. И заорала, отшатнувшись – прямо у окна стоял парень, ожидая моего появления, и улыбался. Словно знал, что все это время я просидела возле окна.
Разумеется, я повалилась на землю, нелепо взмахнув руками, но и секунды мне хватило, чтобы разглядеть за спиной парня привалившегося к стенке Воркутова. Кровь залила его шею до самой грудной клетки, некогда светлая рубашка украсилась кровавыми потеками. Глаза бессмысленно закатились наверх.
Денис был мертв.
«Вернее, убит», – поправила я себя, вставая на четвереньки и пытаясь уползти в лес. Парень из сторожки уже резво вышел на крыльцо и направился в мою сторону, весело помахивая пистолетом в правой руке. В левой он держал длинный нож, на лезвии которого все еще остались кровавые пятна.
– Эй, далеко собралась? – крикнул он, ухмыляясь.
Я в панике таращилась на него, не переставая отползать назад. Это казалось глупым – надо было встать и бежать нормально, но я чувствовала – стоит мне подняться, и он выстрелит.