Провела рукой по смятым простыням. Резко открыла глаза, солнечный свет пробивался сквозь неплотно задернутые шторы. Обернулась, совсем одна. Как так отключилась вчера, непонятно? Столько всего произошло за день и вечер.
Лежу голая прикрытая лишь покрывалом между ног влажно, надо срочно в туалет и душ. Но раскинув руки, смотрю в потолок, думаю.
Скучали говорят, вернулись, свалились как снег на голову в сентябре. Снова начали указывать, что и как делать, командовать, а еще пугать. А я такая покорная овца взяла и послушалась, да точно. Но ведь овца.
В голове миллион противоречий: обида, злость, даже ярость. Но есть еще странное чувство, я рада и счастлива, что они здесь, со мной, с ними.
Провела рукой по животу, улыбнулась, беременность делает меня мягче, бери и лепи все что хочешь. Прислушиваюсь, я точно в квартире не одна, встаю, надев халат, тихо приоткрыв дверь иду на голос и запах горелого.
— Ты смотрю, Якут соскучился? Какие еще долги? Мы ничком у ничего не должны, ты там на оленях перекатался? Голову надуло ветром? Нет, мы не в деле, после последнего вылезти не можем, в дерьме по колено.
— Скажи ему, чтоб шел тундрой, или я его сам выкину на вертолете тундру, будет ягель курить вместо шмали.
А вот и Якут, вчера Гена сегодня он, я думала, что никогда не увижу и не услышу его имя, хватило последнего раза. Что не персонаж, так колоритней другого.
Заглядываю на кухню, Артем стоит спиной, на бедрах низко сидят брюки без рубашки, разговаривает по телефону, курит, выпуская дым в открытое окно. Смотрю на татуировки, они опутывают правую руку, уходят на плечо и часть спины. Узоры вплетаются друг в друга, образуя один яркий орнамент.
Красиво.
И сам он красивый, высушенный, видна каждая мышца, вот повел головой, глубоко затянулся, выпустил дым.
Громов в моем розовом полотенце, обернув его вокруг талии, жарит яичницу, ее пригорелый запах перебивает сигаретный. А вот это что-то новое, обычно он жарит что другое. Упругие ягодицы, крепкие бедра, широкая спина, загорелая кожа.
Он словно машина накаченная тестостероном, вызывающая оторопь и желание одновременно.
Семен сидит за столом, ковыряет вилкой в тарелке, так мило, они кормят моего брата. Он первый замечает меня, смотрит вопросительно, тыкая столовым прибором в мужчин. Не знаю, что ответить, ну блин братишка, так получилось, Крис немного увлеклась и вместо одного нормально мужика у нее двое и те не в ладах с законом.
— Я помню, ой да прекрати нагнетать и так тошно, у нас дела образовались срочные.
— Это я ваши срочные образовавшиеся дела или есть другие?