Через пару дней она могла уже сама сидеть, и от этого больше не темнело в глазах.
Медленно, страшно медленно. Такой беспомощной Хена не чувствовала себя еще никогда. Даже когда ей нужно было в туалет, Рейнардо относил ее на руках.
И рана, и заклинание еще добавило, так что восстанавливаться приходилось долго.
Но через неделю Хена кое-как смогла встать на ноги. Покачиваясь, обливаясь потом, она сделала пару шагов от постели до стола. Ладно, ходить она будет, это вопрос времени, ничего непоправимого не произошло.
Первую козу они ели несколько дней. Потом, когда оставалось уже совсем немного, Рейнардо пошел на охоту снова. Принес пару каких-то сусликов, и только потом, изрядно помучившись, еще одну козу. Хена видела – мелкие неудачи заставляли его понервничать, но он упрямый, знает, что хочет и не отступает от своего.
Еще через неделю Хена смогла выбраться на улицу. Было так приятно почувствовать свежий ветерок на лице… Нет, Рейнардо, конечно, выносил ее посидеть у дверей, но теперь она могла сама.
Силы понемногу возвращались. Еще несколько дней, и Хена могла сама, без помощи, прогуляться вокруг дома, пусть и хватаясь за стены рукой.
Но между возможностью кое-как добраться до порога и возможностью идти весь день без дороги, где подъемы и спуски – глубокая пропасть. Иногда накатывало отчаянье, но потом она смотрела на Рейнардо…
Они сидели как-то вечером, смотрели на закат. Она положила ему голову на плечо, он обнимал ее, прижимая к себе, поглаживая ее бок. Это было так хорошо, но…
– Еще немного, и мы сможем идти, – сказала Хена.
– Не торопись, – сказал он, потерся носом о ее волосы. – Тебе нужно окрепнуть.
Все титулы здесь теряют значение, все прошлое.
– Ты так говоришь, – сказала Хена, – словно не хочешь уходить.
Он усмехнулся.
– Честно? Не хочу, – вздохнул немного. – Пойми меня правильно. Я бы не хотел остаться здесь совсем… даже надолго не хотел бы. Но задержаться еще немного… это, знаешь, как побег в другой мир, почти сон, где все не по-настоящему, все не так. Так удивительно. Здесь я чувствую себя совсем другим человеком. А вернувшись…
– Ты боишься все потерять?
– Да, – он кивнул. – Боюсь стать тем, кем был раньше.
– Разве было так плохо?
– Нет. Но было совсем иначе. И я не хочу назад.
– Ты слишком изменился, Наро. Назад уже не выйдет.
Она обняла, прижалась к нему сама. К его груди, плечу. Он втянул носом воздух, немного судорожно, прижался губами к ее волосам, поцеловал в висок.
– А еще я очень боюсь тебя потерять, – сказал шепотом, словно голос сел, громче не выходило. Прижался к ней носом.